Оля Феерия - Сомнения

– Серьезно, я не знаю. Сегодня в коридоре я столкнулась с ним перед занятием. Просто… Знаешь, меня немного смутили аплодисменты сокурсников в начале урока.

– С ума сойти, – рассмеялась Вика. – Еще остались люди на этой земле, которые не знают Кана Хосока?

– Перестань смеяться. Не хочешь – не рассказывай, – шутя возмутилась я. – Сама узнаю.

– О, я теперь подожду, когда ты прозреешь по этому вопросу. Хочу потом посмотреть на твое лицо, – засмеялась Вика. – И скажу сразу, что тебе очень повезло, ну прямо очень, что ты у него в группе. Попасть к Хосоку на практику практически нереально, так занятия еще и проводятся в строгой секретности.

– Даже так?

– Угу. Он работает в университете только летом, как эксклюзивно приглашенное лицо, по договоренности между министерствами культуры. И кто-то очень постарался, чтобы ты попала именно в эту группу.

– Мне тоже интересно, кто, хотя я, конечно, догадываюсь.

– Вот я и на месте. Тебе через дорогу на эту остановку и до конечной, – махнула рукой Вика на противоположную сторону.

Мы попрощались, и я ушла. Вечером за ужином я решила поинтересоваться у папы насчет распределения, и мои подозрения подтвердились. Именно папа попросил записать меня к лучшему преподавателю летней практики.

Занятия следующей недели начинались рано. График был расписан с утра до вечера. В пятницу, после обеда, начался курс с нашим основным преподавателем. Трехчасовое занятие забрало мои силы окончательно, и, как только Хосок дал отмашку о завершении, я просто пластом легла на ламинат, прикрыв лицо полотенцем. Хотела пять минут перевести дух. Все разошлись, но вдруг я услышала приближающиеся шаги.

О нет, нельзя было сделать вид, что меня нет в зале? Неужели и так не видно, что я просто немного устала? И в этот момент я почему-то решила, что это Вика. Не снимая полотенца с лица, я начала тихо возмущаться.

– Вика, умоляю, пять минут, и я в душ. У меня просто нет сил… Не стой над душой!

Тот, кто стоял, присел на корточки и спокойно сказал:

– Это не Вика, а Хосок.

И тут меня почти парализовало. Кровь прилила к лицу, и я начала медленно снимать с него полотенце.

– Господин Кан? Вы же вышли из аудитории?

Он протянул мне руку и помог встать.

– Как видите – вернулся, а вы на полу. Подумал, что вам плохо.

– Нет-нет, все в порядке. Спасибо за беспокойство.

Я слегка поклонилась и собиралась по-быстрому уйти, но не тут-то было.

– Куда-то торопитесь?

– Нет… не очень, – я обернулась, вопросительно посмотрев в его сторону.

– Если есть желание, приходите сегодня посмотреть на батл, в закрытый клуб. Думаю, вам будет интересно.

– Почему клуб закрытый?

– В целях безопасности. О нем знает узкий круг людей – истинных поклонников танцевальной культуры.

– Простите за нескромный вопрос. Разве преподаватель может приглашать студента?

Хосок молча сделал шаг в мою сторону. Его пронзительный взгляд, наверное, мог бы убить. Я отвела глаза и сделала вид, что смотрю на часы.

– Да, я связан летним контрактом с вузом, но, по сути, помогаю на добровольных началах. Вне расписания занятий я решаю сам, кого и куда приглашать. А вот вы, Мила, видимо, плохо читали пункт договора о неразглашении информации о ходе практических занятий и лиц, на них присутствующих.

– Простите. Я впервые сталкиваюсь с подобной ситуацией. И не…

Хосок оборвал меня на полуслове. Его взгляд смягчился, и мне на секунду показалось, что его глаза улыбаются.

– Готов поспорить, что вы не в курсе, кто я такой, – прищурился он. – Буду ждать вас в клубе в 20.00. Адрес позже скину на телефон.

Хосок слегка поклонился и ушел. Я умчалась с пунцовым лицом в раздевалку. Мысли закружились в хороводе. Начался мозговой штурм. Ну почему я вечно влипаю в какие-то истории? Что со мной не так? Почему пригласили меня одну? На последний вопрос я собиралась получить ответ сегодня вечером. Меня даже не смутило, что адрес пришлют на мой телефон. Ну а что, анкета лежит в свободном доступе вуза, и любой преподаватель может воспользоваться данными из нее, тем более мой куратор. И черт, да кто он такой? Почему я одна не знаю о нем ничего?

Я приехала домой. Рассказала родителям, что вечером иду в клуб посмотреть на танцевальный батл и буду поздно.

– Дочка подожди, не убегай. У нас есть для тебя новости, – сказал папа.

– Наш контракт закончился, и мы возвращаемся работать на Родину.

– Нет… Я не успела насладиться семейным теплом и уютом, как вы снова в путь, – с нежностью я обняла отца. – А мне по-видимому придется съехать?