Екатерина Ромеро - Договорная жена

Усадил ее в машину, чувствуя легкость тела, и сам сорвался с места. Домой приехал только поздно вечером, ощущая волчий голод. Дал указание накрыть на стол, и только тогда вспомнил про девчонку. Сидит ведь все еще наверху. Закрыли ее, чтобы не свалила.

Аслан отзвонился. Еде довез ее. Орала, как бешеная.

Поднялся на четвертый этаж. Девку сюда должны были доставить. В отдельную комнату. Ахмадов хотел следовать традициям, хоть и никогда не придерживался их особо. Скорее противоречил. По-черному.

Он поднялся на вершину сам, минуя не только моральные устои, но и переступая через законы, становясь тем, кем является сейчас. Тем, кого боялись, и перед кем начинали дрожать. Вахид не мог отрицать, что такая реакция на его власть доставляла удовольствие. Он привык вести бизнес жестко. В его деле иначе он бы просто не дожил до своих лет.

Открыл дверь комнаты ключом, внимательно огляделся. Тишина гробовая, будто и нет тут никого, да вот только есть.

Ворона одна мокрая сидит. Ни звука не издает.

Как только сделал шаг внутрь, услышал возню, а затем увидел, как на него ураганом несется какое-то дикое существо с длинными черными волосами. Оно сильно шипело и держало вазу в руках из дорогого итальянского фарфора.

***

Я уже в тысячный раз себя проклинала за то, что вовремя не позвонила отцу. Пусть бы получила выговор от него, но не ехала бы сейчас в машине незнакомого мужчины неизвестно куда.

О Аллах, почему, ну почему я такая? Вечно делаю, а потом думаю.

Джип, в котором меня везут, гонит очень быстро, и вскоре меня начинает укачивать. Всегда так было, и теперь еще хуже реагирую на нервной почве.

Водитель, кажется, Аслан, словно из камня высечен. Не отвечает ни на один мой вопрос, как я ни стараюсь спросить, куда он меня везет. Когда же пытаюсь на него наброситься, отворяет полы пиджака и показывает пистолет. Сразу же замолкаю. Желание орать на него не своим голосом отпадает напрочь.

Все это время я верчу в руке мобильный телефон, однако не показываю его водителю. Не хочу рисовать и звонить кому-то при нем. Понимаю, что опасно. Он сразу же отнимет мою единственную ниточку на спасение.

Когда машина выезжает за черты города, я начинаю паниковать еще больше. Куда он везет меня? Почему так далеко?! Где вообще живет этот дьявол с черными глазами?

Только спустя час пути мы въезжаем на какую-то скрытую шлагбаумом дорогу, где стоит настоящий пропускной пункт. Впоследствии я насчитаю таких еще пять, так точно.

Нашу машину пропускают без вопросов, однако все это мне очень не нравиться. На каждом таком посте дежурят мужчины в форме, однако они мало похожи на обычных охранников. Скорее, это вооруженный автоматами спецназ.

Вокруг пролегает сосновый густой лес. На улице уже очень темно, и я почти не запоминаю дорогу, однако фонари все же есть. Они пролегают вдоль всей трассы.

Когда автомобиль подъезжает к черным кованым воротам, я глазам своим не верю. Ахмадов что, шейх? У него не дом. Нет, это четырехэтажное строение нельзя назвать домом. Это, скорее, палац с огромной территорией, конца которой даже не видно.

Ворота автоматически открываются, и машина заезжает во двор. Водитель тут же выходит, и открывает дверь с моей стороны.

– Выходим.

Тут же тянусь к ручке двери, но закрыть мне ее никто не дает. Отползаю подальше, кутаясь в куртку.

– Отвезите меня туда, откуда забрали!

– Не было такого указа.

– Я приказываю!

– Я вам не подчиняюсь. На выход.

Аслан одет с иголочки, словно собрался на встречу банкиров, а мне хочется кирпичом ему двинуть по этому бетонному безэмоциональному лицу.

С братьями бы это точно сработало. Мы часто дрались, но это было в детстве. Как только я немного подросла, мать строго мне запретила влезать в драки, а то я вечно ходила вся в ссадинах.

Девчонка все-таки. Намного слабее их была, мелкая, хоть и сама часто заводила драку. Все равенство свое отстаивала, дурочка малолетняя.

Спустя минуту Аслан так и стоит на месте и никуда не отходит от меня, поэтому поняв, что выхода нет, я вынужденно выбираюсь из машины.

К нам тут же подходит двое охранников. На них надета черная спецодежда. В руках огромные матовые автоматы. Становиться жутко, будто я попала в тюрьму.

Оглядываю их. Такие же рожи. Ноль просто эмоций. Лица каменные. Они тут что, все как зомби ходят, и откликаются только на зов Ахмадова? Становится не по себе. Куда меня привезли…

Обхватываю себя руками. Не знаю, что делать. Здесь слишком много мужчин. С автоматами, битами, какими-то военными принадлежностями. Яркий свет от высокого фонаря заставляет прищуриться.