Ирина Чардымова - Всё ещё будет

Я с нетерпением ждала того дня, когда дверь моей камеры откроется, и мне скажут, что я свободна. Но последние дни тянулись как назло долго.

***

Но вот долгожданный момент настал, от свободы меня отделяла всего одна ночь! Ночь, которая тянулась мучительно долго. Мне бы уснуть, тогда и время пролетело бы быстрее. Только вот сон, словно куда-то подевался, а мою голову забивали воспоминания моего далёкого прошлого. В них всё было хорошо и безоблачно: мои родители были живы и здоровы, а я планировала свадьбу с Алексеем. Мы с ним были неразлучны с первого класса, наверное, и полюбили друг друга именно тогда. В связи, с чем и решили пожениться сразу же после окончания школы. Но в осенний призыв его забрали в армию. Тогда я поклялась его дождаться, а в то время, пока все гуляли на его проводах, я подарила ему ночь любви.

«Всё равно мы будем вместе!» – думала я. – «Мы с детства неразлучны!»

А через три месяца после его ухода я поняла, что жду ребёнка, и сразу же написала ему письмо, в котором и сообщила новость. Тогда я безумно боялась его реакции, боялась, что он откажется от меня и от ребёнка. Но он сказал, что очень даже рад этой новости. Мы строили планы, мечтали о будущем. Мечтали о том, как мы соберемся, все вместе; как поженимся. Планировали имя для нашего малыша. Он обещал мне приехать в отпуск, чтобы посмотреть на нашего ребёнка…

О, Боже!!! Он так и не увидел дочь!

***

Тогда до его отпуска оставалось совсем немного, какой-то месяц, когда пришло извещение о его смерти. Алексей погиб от рук сумасшедшего сослуживца, который убил его просто за то, что тот случайно его толкнул. Именно так нам объяснили в военкомате! Было ли так на самом деле я не знаю! Господи, у меня в глазах ещё до сих пор стоит лицо его матери, перекошенное болью, и глаза полные слёз.

А потом привезли гроб, в котором лежал Алексей, будто живой. Казалось, он просто уснул, и я до последнего момента ждала, что он откроет глаза. Я не верила в происходящее, постоянно просила проснуться и не оставлять нас с малышом. Я умоляла, просила, но он меня не слышал! И когда гроб опустили в могилу и стали закапывать, я поняла, возврата нет!

А спустя девять дней пришло письмо, по какой-то причине запоздалое. В нём Алексей писал, что приедет на три недели раньше, чем планировал. Он и приехал, но не в отпуск, а навсегда!!

Тогда Антонина Петровна так и не смогла пережить смерть своего единственного сына и через год скончалась, а через три месяца после её смерти, разбились мои родители. Так в одночасье я лишилась близких людей, так мы остались с дочкой вдвоём!…

Я до самого утра вспоминала свою жизнь, так и не уснув. И вот дверь в мою камеру открылась, и молодой охранник произнёс заветную фразу:

– Стрелецкая, с вещами на выход!

Взяв сумку со своими немногочисленными вещами, приготовленную ещё с вечера, я напоследок окинула взглядом камеру и вышла.

***

На улице стояла осень, на дорогах была грязь и слякоть. Я никогда не понимала поэтов, которые воспевали в своих стихах это время года. Я всегда считала осень самым скучным временем года, и мечтала, чтобы она поскорее закончилась. Но сегодня я пересмотрела своё отношение к ней. Я шла по дороге, меся сапогами грязь, на моё лицо падал мелкий моросящий дождь, но я была от этого безмерно счастлива, потому что я была свободна. Вокруг меня были просторы, дороги, поля. Не было конвоя, колючей проволоки. Я шла куда хотела и когда хотела. И это называется свобода. Боже, как же хорошо на свободе!

Когда я шла в город, где жила, меня предлагали подвести несколько машин, но я отказалась. Уж очень мне хотелось почувствовать вкус долгожданной свободы и насладиться дорогой, ведущей домой!

Оказавшись около моего дома, я в мгновение ока поднялась на четвёртый этаж. Я несколько раз нажала на звонок и стала ждать, но дверь почему-то не открывали. Я достала из своей старой потёртой сумочки ключи и попыталась отпереть дверь, но тщетно, замок сменили. Тогда я стала, что есть мочи колотить по двери.

– Чего стучите, всё равно дома никого нет! – услышала я за спиной знакомый голос. Повернувшись, я увидела мать Ларисы, Анну Сергеевну. – Лизка, ты что ли! – увидев меня, она испугалась, именно поэтому и замолчала.

– Да, это я, – спокойно ответила я, не понимая её реакции.

– Ну, здравствуй, Лиза! – то ли облегчённо, то ли напряжённо поприветствовала она меня, и вместе с этим приветствием в воздухе повисло странное напряжение, происхождение которого я понять пока не могла.