Лика Авина - Сёстры

Славик вышел из моей комнаты. Я сползла с кровати и пошла в душ. В чём абсолютно он был прав, так это в том, что надо привести себя в порядок. Нехорошо в таком виде показываться на людях.

Всё, что сейчас происходило в моей жизни, было как кошмарный сон. Чувство вины за гибель родителей не покидало меня ни на минуту. Лере дозвониться не могла. Скорее всего она меня внесла в чёрный список. Правильно, по моей милости она лишилась родителей. Уже девять дней. Единственный человек, который переживал и помогал мне, это муж сестры. Возможно, я ошибалась на его счёт, и он действительно порядочный человек. Единственное, что меня успокаивало, так это то, что Лера за ним замужем, а значит под присмотром.

Я отправилась в храм, надо было заказать родителям молебен за упокой. Подошла к священнику.

– Что тебя беспокоит, дочь моя? – спросил тихо служитель.

– Батюшка, я виновна в смерти своих родителей. Как мне замолить прощение?

– Напрямую виновна или косвенно?

– Я их расстроила по телефону, когда они были в дороге. Автокатастрофа.

– Молись об упокои их души и за спасание своей.

– Я жить не хочу.

– Дочь моя, суицид – это самый большой грех! Только Господ решает, кому родиться, а кому уйти в мир иной. Да не соверши самый тяжкий грех своими руками, ибо душа не успокоится и вернётся на грешную землю, чтобы пройти этот путь заново и принять все испытания.

– А что же мне делать?

– При нашем храме есть монастырь. Километров сорок от города. Там все решения принимает отец Лука. Я попрошу его принять тебя в обитель. Поживёшь, приведёшь в порядок мысли и душу, а потом и решишь, как жить дальше.

– Спасибо, батюшка.

– С Богом, дочь моя.

Я отправилась в кафе, где планировалось встречать знакомых на помин родителей. Спасибо большое Лериному мужу, он помог с организацией. Сама бы я не справилась. Приехав, я села во главе стола и просто сидела. Ещё был целый час до назначенного времени. Сотрудники кафе суетились, принося нарезки, раскладывая кутью и фрукты. А я молча сидела. Мысли работали только в одном направлении. Я виновата! Батюшка прав, один тяжкий грех я уже совершила, чтобы опрометчиво совершать ещё один. Поеду завтра с утра в монастырь, а там видно будет. Если меня туда не примут, то пойду в престарелый дом. Возможно, им нужен сотрудник, который согласен работать санитаркой за питание и проживание?

Стали собираться люди. С маминой работы пришло много людей, с отцовской – тоже. Все соболезновали, а у меня голова шла кругом. Лица мелькали, но я их даже не запоминала. Пришли соседи. За столом что-то говорили, вспоминали родителей. Я была благодарна всем, кто пришёл.

Уже в конце мероприятия в дверь вошла Лера с мужем. Я искренне обрадовалась её появлению. В моей жизни осталась только она. Я прекрасно понимала, что очень виновата, но просила Бога о её прощении. Если не о прощении, то хотя бы восстановлению отношений. Я согласно терпеть ежечасные попрёки, только присутствовать в жизни сестры. Встав, я пошла навстречу к сестре.

– Спасибо, что пришла, – сказала я.

Пыталась обнять её, но меня жёстко отстранили.

– Не трогай меня. Я пришла сказать тебе, чтобы ты не смела приходить на кладбище к родителям! Забудь о моём существовании. Я тебя ненавижу! – слёзы лились из её глаз.

– Лера, прости! В моей жизни никого нет, кроме тебя!

– В твоей жизни и меня нет! – сестра развернулась и пошла на выход.

Славик стоял в шоке. Я поняла, что он не ожидал такого поворота.

– Женя, прости её! Она слишком молода, чтобы быть мудрой!

– К сожалению, она во многом права.

Люди стали поворачиваться, с любопытством глядя на меня. Я, ничего никому не объясняя, села на место. Оставалась за столом и тогда, когда ушёл последний гость. Мне некуда торопиться.

Сегодня же я собрала небольшую сумку сменных вещей и, замкнув родительскую квартиру, отправилась монастырь.

– Здравствуйте. Мне нужен отец Лука, – спросила я, когда мне открыли дверь в монастырь.

– Вы от кого? Отец Лука просто так принимает по субботам на исповеди. А в будний день он занят.

– Мне некуда идти. Я хотела у вас просить приют, готова выполнять любую посильную работу.

– У нас не ночлежка.

– Подождите! Мне надо отмолить свой грех! Я жить не могу с таким камнем на шее.

– Ну не знаю. Сейчас спрошу, примет ли он Вас?

Мне стало легче, что я смогу увидеть отца. Голова закружилась, ноги подкосились. Это, наверное, последствия голода. Я не могла полноценно есть после смерти родителей.