Алена Белая - Обман

Он до мелочей помнит себя на пирсе с самодельной удочкой в руках и травинкой в зубах. Помнит, как мама машет ему с крыльца рукой, чтобы он бежал скорее в дом, пока не остыли пирожки с картошкой. Он помнит, как они прыгали с Макаром в воду, то бомбочкой, то солдатиком, помнит их смех и тяжесть в легких от заглатывания воды. Но стоило только прокашляться и сразу в очередное погружение в воду в виде щучки. Помнит, как поскользнулся и упал с пирса, стукнувшись головой о выступ. Помнит глаза матери, наполненные страхом и болью, когда очнулся на диване в доме. Помнит истошные крики брата, когда он тянул его за руку из воды, но сил вытащить Мирона ему, худому тельцу на тонких загорелых ножках совсем не представлялось возможным.

Да, приезд брата снова окунал их в беззаботное детство, где они вдвоем делили любовь матери и каждый хотел ее обнять в одиночку, пиная ногой соперника в виде брата. В детство, где солнечное лето дарило им веснушки на полгода, а зима огромный каток перед домом. В детство, где каждый из братьев не представлял, каково это быть в семье единственным ребенком, потому что все: и похвалы и нагоняй они разделяли на двоих. Но даже учитывая, что игрушек было вдвое больше, любви матери они получали ровно наполовину.

– Здорово, братан, – Макар завалился в машину неожиданно, и сигарета Мирона точно спланировала на его отутюженные брюки.

– Ах, ты черт, – выругался Мирон, стряхивая прожигающие тонкую ткань тлеющие искры. Но Макар, не обращая внимания на панические движения брата, сгреб его в охапку и заломил кольцом рук так, что Мирон заорал, чувствуя хруст своих позвонков.

Они вцепились в друг друга и не разрывая объятий пару раз качнулись из стороны в сторону. Потом Макар потрепал короткие волосы Мирона и откинулся назад, чтобы внимательно посмотреть на своего брата.

– Нисколько не изменился, – Мирон потянулся и стрельнул рукой по волосам Макара, – какого черта ты не стригся там?

– Чтобы не быть похожим на зека и не испугать твою жену, – ответил Макар, – дай сигарету.

Мирон открыл бардачок, подвинул стопку книг по автомобилям, а там в уголочке незаметно лежала пачка сигарет.

– Забирай. Если что – твои.

Макар усмехнулся, но Мирон был благодарен, что он ничего не съязвил в ответ. Он дождался пока Макар закурит и медленно стал выезжать с площадки тюремной территории.

– Как семейная жизнь? – Макар с наслаждением выпустил струю дыма.

– Все хорошо. Она понравится тебе. Немного взбалмошная, но, – Мирон запнулся, не зная, как охарактеризовать жену. Из него рвалось много эпитетов, но все они были слишком личные и глубокие, а перед Макаром, который по жизни был хроническим ловеласом, не хотелось оголять сильную привязанность к одной единственной женщине.

– Все понятно. Самое время вспомнить чему нас учила мама: не раскидывать носки, не пить чужой сок и пользоваться в туалете освежителем. Что там еще…

– Ну не все так запущенно, – протянул Мирон.

– Черт, забыл самое главное, – начал заговорщицки Макар, а потом увидев заморгавшие в ускоренном темпе глаза Мирона не выдержал и рассмеялся, – не забывать опускать сиденья унитаза.

Мирон тоже рассмеялся, но по его смеху нельзя было сказать, насколько точно в цель попал ничего не подозревающий Макар.

Братья неспеша поговорили о прошлом. Вернее, больше старался говорить Мирон, а Макар лениво курил и лишь изредка что-то поддакивал. Мирон, аккуратно обходя кусок тюремной жизни Макара, поведал последние новости и предложил брату попробовать себя фрилансером.

– Ты же замечательный художник, тебе цены нет. Освоишь компьютерную графику, заказчики с руками отрывать будут.

– И буду таким же специалистом, как ты?

Мирон так и не понял, просквозила ли в голосе брата насмешка или ему это показалось.

– Ты всегда будешь круче меня. Мы оба это знаем.

Макар не стал церемониться с братом и вежливо отвечать, что Мирон ему, дескать, льстит. Вместо расшаркивания ножкой, он потянулся и щелкнул суставом.

– Заманчиво ты рассуждаешь, но знаешь, я все же немного приду в себя, для начала.

Мирон покраснел и кивнул головой. Черт, его, как всегда, несет, он и забыл, что Макар все эти года не на курорте прохлаждался.

– Конечно, главное ты на свободе, остальное подождёт. Деньги и у тебя есть – твой счёт, наверное, скоро лопнет от процентов. Приди в себя, расслабься, девчонок потискай, – Мирон не заметил, как мечтательно стал звучать его голос. Одернув себя, он для серьёзности прокашлялся и замолчал, не отрывая глаз от дороги.

Читать дальше