Яра Сен-Джон - Брак ради мести

Фэллон была готова вернуться в офис. Просидеть дома два месяца оказалось для нее настоящей пыткой, но она была готова сделать все для того, чтобы сохранить ребенка.

Все это время она работала удаленно, и Челси держала ее в курсе всех дел. Поначалу Фэллон беспокоилась о том, что в ее отсутствие Гейдж приберет «Стюарт технолоджис» к рукам, но, к ее удивлению, он пока не вмешивался в работу компании. Но она знала, что ей не следует расслабляться и скоро он заявит о своих правах. Мать говорила Фэллон, что теперь, когда у них будет ребенок, Гейдж никуда от нее не денется, но она пропускала это мимо ушей. Она по‑прежнему была настроена развестись с Гейджем и запретить ему общаться с ребенком.

Ее родители настояли на том, чтобы она жила вместе с ними в главном доме. Нора уже позвонила дизайнеру и начала обсуждать с ним проект детской комнаты. К большому удивлению Фэллон, Нора обрадовалась, что станет бабушкой. Когда заявила, что хочет присутствовать при родах, Фэллон растрогалась и заключила ее в объятия. Будущий ребенок их сблизил. Нора не была образцовой матерью, но, возможно, из нее получится заботливая бабушка.

Фэллон радовалась визитам Шаны, Дейна и Эйдена с Майей. В отношениях Эйдена и Генри наметился положительый сдвиг. Если раньше при встрече они лишь обменивались формальностями, то теперь спокойно разговаривали на нейтральные темы. Фэллон понимала, что они пошли друг другу навстречу ради нее, и была рада, что ее страдания принесли хоть какую‑то пользу.

Несмотря на все проблемы, сегодня Фэллон испытывала радость. Утром она была на приеме у доктора, и он разрешил ей вернуться в офис на следующей неделе. У нее было такое чувство, будто ее выпустили из тюрьмы.

Пересекая больничную парковку, она увидела Гейджа, который стоял, прислонившись к водительской дверце ее машины, и ее пульс участился.

Она предполагала, что он может здесь появиться, поскольку вчера она написала ему, что собирается на прием к доктору.

Тяжело сглотнув, она подошла к нему, и ее поразил его изможденный вид. Его лицо осунулось, под глазами залегли тени, а джинсы, которые раньше облегали его мускулистые бедра, висели на нем.

– Как прошел твой визит к доктору? – спросил Гейдж.

– Я в порядке.

– А ребенок?

– Тоже, – ответила она.

– Хорошо. Мы можем поговорить?

– Думаю, что наши юристы смогут обо всем договориться. – Фэллон достала из сумочки ключи от машины. – Ты не мог бы отойти в сторону?

Гейдж покачал головой:

– Фэллон, нам нужно поговорить.

– Потому что ты так сказал?

– Потому что у нас будет ребенок. Неужели ты хочешь, чтобы посторонние люди решали, что будет лучше для нашего ребенка?

Фэллон вздохнула.

– Хорошо. На той стороне улицы есть парк. Пойдем туда.

Пройдя в парк, они сели на одну из лавочек, окружающих детскую площадку. Фэллон подумала, что настанет время, когда она будет водить на такие площадки своего ребенка набюдать за тем, как он играет в песочнице и качается на качелях. Гейджа рядом с ними не будет, потому что она твердо решила выбросить его из своей жизни.

– Спасибо, что согласилась со мной поговорить, – произнес Гейдж, повернувшись к ней.

– У меня не было выбора.

– Прости, что вынудил тебя выйти за меня замуж, не оставив тебе другого выбора.

– Ты дал мне всего сорок восемь часов на раздумья.

– Я боялся, что, если я дам тебе больше времени, ты отклонишь мое предложение. Я планировал сбить спесь с тебя и твоих родителей. В теории мне казалось, что мне будет просто осуществить мой план мести, но, когда я тебя увидел, все усложнилось. Я не ожидал, что так сильно буду тебя желать, что мне не захочется тебя отпускать.

– Думаешь, я в это поверю?

– Ты только вспомни, каким я был настойчивым. Я не давал тебе прохода и потребовал, чтобы мы поженились через месяц.

Фэллон вздохнула:

– Все равно это не меняет того факта, что ты мне лгал.

Гейдж посмотрел ей прямо в глаза:

– Да, я тебе лгал, и я не могу вернуться в прошлое и все исправить. Все, что я могу сейчас сделать, – это сказать, как я сожалею о том, что причинил тебе боль. Изначально меня полностью устраивал брак по договоренности длиной в полгода, но в какой‑то момент я понял, что влюбился в тебя.

Глаза Фэллон расширились.

– Я знаю, что ты мне не веришь, – продолжил он. – Я не заслуживаю твоей любви. Я использовал тебя и предал твое доверие. Я могу лишь надеяться на то, что однажды ты меня простишь и позволишь мне растить нашего ребенка вместе с тобой.