Кэрол Маринелли: В объятиях страстного сицилианца

Она была в одной комбинации, и ее грудь чуть обнажилась. Бастиано не хотел, чтобы Марии стало неловко, когда она заметит, что оголилась, поэтому развернулся, чтобы уйти.

– Пожалуйста, останься.

– Меня ждет работа.

Бастиано бросил школу и работал в баре, который служил прикрытием для сомнительных сделок его дядюшки.

– Пожалуйста, Бастиано… – начала умолять Мария. Она потянула его за руку, и он остановился. Встав перед ним лицом к лицу, она посмотрела на свою обнажившуюся грудь. – Ой, извини. – Но Бастиано упрямо делал вид, что ничего не заметил. И тогда Мария взяла его ладонь и положила на одну из своих тугих округлостей.

Бастиано прекрасно знал, что делать с молоденькими девчонками, но тут перед ним оказалась взрослая женщина, которая – ради всего святого! – была к тому же матерью его лучшего друга.

– Синьора Ди Саво… – Он хотел убрать руку, но Мария удержала ее.

– Называй меня Мария, – тяжело дыша, попросила она.

Потом Мария убрала свою руку, а рука Бастиано осталась по-прежнему лежать на ее груди.

– Ты возбужден, – заметила она, потрогав его отяжелевшую плоть.

– Джино…

– Он вернется только к ужину.

Обычно он сам выступал в роли соблазнителя, но этим утром инициативу взяла на себя Мария. Она снова опустилась на колени, только на этот раз по собственной воле.

А через несколько минут все закончилось.

Бастиано выскочил из ее дома и поклялся, что больше ноги его там не будет.

Но в тот же день он заскочил в аптеку, накупил презервативов, и через час они с Марией уже лежали в кровати.

Их страсть была жаркой, запретной и неудержимой. Они встречались при каждом удобном случае, но Мария никак не могла насытиться их близостью.

– Мне кажется, нам пора выходить из подполья, – сказал ей как-то Бастиано. Он получал деньги за свою работу, и на крайний случай у него было кольцо матери. Бастиано думать не мог о том, чтобы Мария оставалась с Джино.

– Мы не можем, – возразила она и попросила его показать то самое заветное колечко, которое потом надела себе на палец.

– Если ты любишь меня, ты захочешь, чтобы у меня были красивые побрякушки.

– Мария, верни мне кольцо.

Оно было единственной вещью, оставшейся в память о его матери, но Мария отказалась возвращать драгоценность, и Бастиано ушел ни с чем.

Он поднялся на холм рядом с монастырем и попытался понять, что ему делать дальше. Всю свою жизнь он мечтал испытать это неуловимое чувство, называемое любовью, только для того, чтобы сейчас обнаружить, что ему наплевать на него. Теперь Бастиано хотелось все бросить и уйти.

И вернуть кольцо своей матери.

Он стоял и смотрел на раскинувшийся внизу городок, когда на извилистой дороге появилась какая-то машина. «Идиот», – бросил Бастиано, когда автомобиль на бешеной скорости миновал один поворот, потом еще один… а на следующем слетел с дороги.

Бастиано помчался по направлению к дымящейся груде металла, но, когда он подбежал ближе, его оттеснили и сказали, что машина принадлежала Джино.

– Это он? – побледнел Бастиано.

– Нет! – крикнула женщина, которая работала с ним в баре. – Я позвонила Марии, чтобы сказать, что Джино едет домой, разъяренный, как бык. Он узнал о вашем романе! Она взяла его машину и…

Смерть Марии и то, что случилось потом, только ухудшили отношение окружающих к Бастиано.

Рауль вернулся из Рима, и накануне похорон они оба поднялись на холм, где частенько сиживали в детстве.

– Ты мог подцепить кого угодно! – Его друг едва сдерживал ярость.

– Я зашел, чтобы проверить, как она…

Только Рауль не захотел слушать, что это не Бастиано соблазнил Марию, а она сама соблазнила его.

– Можно сказать, что это ты убил ее.

Да, Бастиано был первым, кого обвиняли, и последним, кого прощали.

– Чтобы духу твоего не было на похоронах, – пригрозил Рауль.

Но Бастиано не смог не прийти.

На следующий день все пошло еще хуже. Сначала последовала кровавая бойня на могиле Марии, а потом, в довершение ко всему, оказалось, что покойная завещала половину своих денег Бастиано.

Рауль, теперь уже бывший друг, обвинил его в том, что он подстроил гибель Марии, и поклялся, что будет мстить ему до конца своих дней.

– Конти, ты ничтожество, – заявил он. – Ты никогда ничего собой не представлял, и даже деньги моей матери не помогут тебе.

– Это мы еще посмотрим, – с угрозой в голосе ответил ему Бастиано.

И с тех пор их дороги разошлись навсегда.