Тереза Бехари - Феерия чувств

– Может, выпьем по чашке кофе для начала?

Не дождавшись ответа, Джордан кивнул самому себе и отвернулся.

Он не хотел расставаться с ней, утрачивать близость. Еще недавно их расставание казалось ему чем-то логичным, но теперь он не представлял, каково это.

Приготовив кофе, Джордан бережно передал чашку Миле, стараясь не касаться ее руки. Но это все равно случилось, и он почувствовал, как на соприкосновение их пальцев отозвалось тело.

Возбуждение и страсть к этой женщине говорили только об одном: у него все еще есть чувства к ней, и он не в силах справиться с собой.

Прежде чем осознал, что делает, Джордан приблизился к жене и забрал чашку из ее рук. Ему было приятно увидеть удивление, мелькнувшее в ее глазах. Он привлек ее к себе и поцеловал. Поцелуй со вкусом зубной пасты и кофе. Не самое возбуждающее сочетание, если бы кто-то другой рассказал ему об этом. Он почувствовал ее руки на талии, но решил не торопиться. Мила едва слышно застонала и прижалась к нему еще теснее. Джордан ликовал, она должна понять, что между ними существует нерушимая, крепкая связь, и Мила хочет этого не меньше, чем он.

Джордан отстранился, всматриваясь в лицо жены. – Ты правда этого хочешь?

Мила была прекрасна, как никогда: розовые щеки, припухшие губы, растрепавшиеся волосы. Она тяжело дышала, но от него не укрылась тень сомнения, пролетевшая по ее лицу.

Мила кивнула и привлекла его к себе. Джордан не был к этому готов.

– Нет, Мила. Ты не уверена в этом.

– Мне кажется, это ты сомневаешься.

– Ты и представить себе не можешь, что я думаю на самом деле.

– И чья это вина?

Мила поправила одежду. Футболка приподнялась, и Джордан отчетливо увидел шрам, который не скрывали низкие пижамные брюки. Шрам – напоминание о том, что она носила его ребенка. Ему до смерти захотелось прикоснуться к нему, напомнить Миле, что у них бывали и лучшие времена.

– Не знаю, что и делать с тобой.

Мила обхватила себя руками. Джордан вновь причинил ей боль своими поступками и словами.

– Прости меня. – Он снова извинялся, потому что просто не знал, что еще сказать.

– Думаю, нам следует сосредоточиться на насущном. Все остальное, Джордан…

Только теперь он заметил, что ее глаза слегка опухшие и чуть красные, будто она плакала. Ему стало мучительно больно.

– Ничего другого между нами и быть не может. Мила оставила его на кухне в полном одиночестве. Пожалуй, еще никогда в жизни он не чувствовал себя так паршиво. У него не было ни матери, ни отца. Теперь не осталось жены.

Он сам оттолкнул ее от себя.

А стоило ли? Неужели можно потерять любимую женщину из-за неудачного детства, сложных отношений с отцом?

Джордан провел рукой по волосам. Кого он обманывает? Ему становилось легче, когда он только думал о Миле. Но от правды не убежать, не скрыться. С первого взгляда на нее он должен был смириться с тем, что не сможет убежать от своих чувств к этой женщине.

Пора остановиться и признаться себе в том, что он ни на минуту не переставал любить ее, просто не знал, как оправдаться перед ней. Он уже не был уверен, что достоин ее. Всю жизнь он находился в бегах. Все началось, когда отец сказал, что мать предпочла его заботе о своем здоровье. С тех самых пор, как Грег обвинил его в ее смерти.

Даже теперь, много лет спустя, ему больно. Только надежда на любовь Милы давала ему утешение. Он чувствовал, что должен рассказать ей обо всем, иначе им никогда не быть вместе.

Итак, Джордан принял решение.

С упорством, достойным лучшего применения, Мила совершала одни и те же ошибки. Если продолжит вести себя подобным образом, это ее разрушит. Верная своему слову, она сосредоточилась на работе и старалась не вспоминать ни о поцелуе с Джорданом, ни о последствиях.

Она позвонила Лулу и объяснила, что до мероприятия всего две недели, а значит, им нужно работать вдвое больше, чтобы оно состоялось. Она уточнила детали с Саймоном, переговорила с подрядчиками, назначила дату и связалась с продавцами. Мила удовлетворяла жалобы, искала альтернативы ровно до тех пор, пока не стало совершенно ясно, что празднику быть.

Она оповестила обо всем Марка, исполнителя последней воли Грега, направив ему все записи, чтобы подтвердить, что они укладываются в срок и выполняют все пункты, указанные отцом Джордана.

Потом она решила, что снова готова увидеть свой дом, хотя ранее не намеревалась покидать дом свекра. Но ей следовало поступить так, едва Джордан вернулся домой. Это избавило бы от лишних переживаний. Теперь же она страдала, осознав, что Джордан больше не хочет ее.