Кэтти Уильямс - В плену соблазна

— Вы до сих пор общаетесь? — процедил он, сверля ее взглядом.

— Нет, не общаемся! — Лицо Кэти побагровело. Она с удивлением обнаружила, что со страшной силой вцепилась в подлокотники и напряглась всем телом. Как он посмел задать ей настолько интимный вопрос?! — Вы намерены отстранить меня от дела, мистер Киприани? Если да, то не пора ли перейти к главному?

У нее болезненно запульсировало в висках. Разумеется, ее отстранят. Но это не просто выговор, после которого ее отправят обратно в Шордич заниматься своими обязанностями, и ее не просто отстранят от задания, в котором она случайно напортачила.

Ее вызвали сюда, как преступника на расстрел. Без извещения за месяц, без последнего предупреждения, и ей даже не дадут обжаловать несправедливое увольнение. Она останется без основного источника дохода, и придется как-то с этим разбираться.

А этому типу, сидевшему перед ней, явно доставляло удовольствие одновременно играть роль судьи, присяжных и палача, и плевать ему с высокой колокольни, где там правда, а где ложь и как отразится на ее жизни потеря работы.

— К сожалению, все не так однозначно…

— Почему же? — резко прервала его Кэти. — Вы не поверили ни одному моему слову, и теперь я точно знаю, что меня и близко к проекту не подпустят. Когда меня вызвали сюда, я сразу поняла, что вы собираетесь меня выгнать, но надеялась, что сначала назовете причину. Ну рекомендацию-то вы мне дадите, мистер Киприани? Я полтора года работала на вас не покладая рук, и мои достижения оценивались исключительно высоко. По-моему, я заслуживаю какого-то бонуса.

Лукас даже опешил. Неужели она решила, что в его плотном графике найдется время, чтобы просто сообщить ей об увольнении? Девчонка упрямо глядела на него, сверкая дерзкими зелеными глазами.

Он снова смутился. А потом выдавил:

— У вас в личном деле я заметил, что вы работаете только два дня в неделю. Почему?

— А что такое? — Ее глаза подозрительно сузились.

— На полставки редко работают люди вашего возраста. Обычно это женщины с детьми школьного возраста, которые хотят подзаработать, но не потянут полную занятость.

— Ну… У меня еще есть вторая работа, — призналась Кэти, лихорадочно размышляя, к чему он ведет и стоит ли ждать подвоха. — Я учитель информатики в средней школе, рядом с моим домом.

Лукас поневоле восхитился. На щеках девушки заиграл румянец. Эмоции на ее лице читались без малейших усилий, и почему-то ее непосредственность привлекла его внимание. Карьеристки, с которыми он встречался, прекрасно владели собой, и чем выше они карабкались, тем быстрее понимали, что девичий румянец не помогает продвигаться по служебной лестнице.

— Платят мало, — пробормотал он.

— Не в этом дело!

Лукас повернулся к компьютеру и открыл ее личное дело, наспех отсканированное перед встречей. Список превосходно выполненных проектов оказался впечатляющим.

— Итак, — задумчиво протянул он, откинувшись на спинку кресла и пристально глядя на девушку. — Значит, вы работаете на меня ради денег, а в школе — ради удовольствия.

— Верно, — смущенно ответила Кэти. Как он так быстро угадал?

— Значит, потеря места в моей компании серьезно повлияет на ваш достаток?

— Я найду другую работу.

— Взгляните на рынок, мисс Бреннан. Хорошо оплачиваемая работа на полставки сейчас редкость. Я считаю своей обязанностью платить подчиненным сверх меры. Это рождает в них преданность и самоотверженное отношение к компании. Ничего подобного вам днем с огнем не сыскать в Лондоне.

На самом деле Лукас уже придумал, как решить неожиданную проблему. Теперь оставалось узнать о девушке побольше. Работать по совместительству ее вынудило чувство долга, поэтому и руководители, и коллеги не могли в полной мере оценить ее достоинства. Девчонка отстаивала свою невиновность, но Лукас не так доверчив, чтобы позволить ей начать с чистого листа. С первого взгляда она не показалась ему воровкой, которую могла бы прельстить торговля внутренней информацией, но, с другой стороны, работник на полставки с радостью ухватился бы за случайную возможность подзаработать на стороне, и эту возможность ей предоставил Дункан Пауэлл.

— Деньги не слишком важны для меня, мистер Киприани. — Уму непостижимо, как этот сноб, чьи ценности разительно отличались от ее, заставляет ее краснеть и бледнеть, чувствовать себя беспомощной и незащищенной. Кэти не могла и двух слов связать. — Мне есть где жить, и, если придется потесниться ради жильцов, это не станет концом света.