Мейси Ейтс - Чудовище в плену красавицы

Может, она слишком цинична, но ведь ее вырастил папарацци. Звезды наживаются за счет своих изображений, к тому же они публичные персоны. Отец просто был частью системы.

— Поверьте мне, — сказал слуга. — Вам не следует разговаривать с принцем.

Белль вытянулась, словно пытаясь казаться выше своего маленького роста.

— Поверьте мне, — парировала она. — Я непременно поговорю с принцем. Его деспотичные действия по отношению к гражданину Америки меня нисколько не впечатляют! И вообще, если у него подбородок в шрамах, круглая челюсть или впалая грудь, взял бы деньги, не потраченные на ремонт замка, и вложил бы их в пластического хирурга! И не понадобилось бы мучить человека из-за неудачных ракурсов!

— Подбородок в шрамах? — раздался в темноте голос, совсем не похожий на голос слуги. Глубокий и низкий, он эхом отражался от каменных стен и резонировал в теле девушки. И вот тут по спине Белль прошел холодок. — Это что-то новенькое. Если честно, к хирургу я не собираюсь. Лягу под нож и как минимум потеряю терпение.

— Принц Адам! — возвестил слуга с благоговением.

— Можешь идти, Фос.

— Но, ваше величество…

— Не нужно заискивать передо мной! — отрезал принц, и его голос показался каменным, как и стены замка. — Выглядишь глупо.

— Как скажете, — пробормотал Фос и исчез во мраке.

Белль осталась без возможного союзника. Наедине с бездушным голосом, который прятался в чернильной тьме.

— Итак… Ты явилась сюда проведать отца.

— Да, — робко ответила она. Глубоко вздохнув, девушка попыталась взять себя в руки.

Обычно ее было непросто смутить. Детство она провела в дорогих частных школах, куда никогда бы не попала, если бы не доверительный фонд, основанный ее умершим дедушкой.

Одноклассники знали, на какие деньги она училась, поэтому ей пришлось воспитать в себе волю. Все над ней издевались. Из-за ее бедности, из-за того, что ее мысли вечно были в облаках. К тому же Белль не вылезала из библиотек. Однако все эти истории, придуманные миры служили ей защитой. Помогали абстрагироваться от внешней пугающей среды, не замечать насмешек.

Она жила среди жестоких звездных отпрысков. С ними не потягаться принцу страны размером с почтовую марку.

Белль услышала тяжелую поступь, но мужчина по-прежнему оставался невидим.

— Я арестовал твоего отца, — пророкотал принц из темноты.

— Знаю, — ответила Белль как можно спокойнее. — По-моему, это было ошибкой.

Он ухмыльнулся. В комнате как будто стало холоднее.

— Ты авантюристка или просто глупая женщина? Заявилась в мою страну, ко мне домой, и оскорбляешь меня!

— Я просто беспокоюсь об отце. Вы что, не понимаете?

— Куда мне! Я о своем отце давно не беспокоюсь. Ему прекрасно лежится на кладбище.

И что на это отвечать? Выразить сочувствие? Да этот тип плевать хотел на ее сочувствие!

— К сожалению, моего отца скоро ждет та же участь. Он болен. Ему нужна помощь. Именно поэтому он вас и снимал — чтобы оплачивать лечение, которое не покрывает страховка. Он фотограф, и это его работа.

— Даже слышать не хочу об отбросах типа папарацци. В моей стране их деятельность запрещена.

— Никакой свободы печати? — Белль скрестила руки на груди.

— Никакой свободы выслеживать людей, как зверье, только потому, что кто-то коллекционирует фотографии!

— А зачем вас выслеживать? — сказала Белль с нескрываемым раздражением. — Я без труда проникла в замок. А отцу, с его опытом, было еще проще.

— Тем не менее его схватили. К несчастью, он успел отправить снимки в Америку, а его босс не идет со мной на контакт, так что…

— Так что их издадут специальным выпуском в конце недели. Я уже общалась с «Дейли стар».

— Их заинтересовала моя возросшая популярность, и теперь они хотят получить исключительное право на фотографии.

— Они даже не упомянули, что мой отец болен! — посетовала Белль.

— А кому до этого есть дело? Его же не волновали мои недуги!

— Ваши недуги смертельны?! — вскипела Белль. — Если он не вернется в Штаты и не продолжит лечение, он умрет. Я не позволю этому случиться! Вы решили посадить его в тюремную камеру. Зачем это вам? Потешить самолюбие? Он же для вас бесполезен!

Шаги приблизились, но Белль различила лишь темный силуэт.

— Может, ты и права. Для меня он бесполезен. Но из него выйдет отличный пример.

— Пример для кого?

— Для всех, кто осмелится совершить что-то подобное. Сколько можно третировать мою семью? Пресса всколыхнулась и решила подлить масла в огонь, потому что на носу третья годовщина аварии? Я этого не допущу.