Мейси Ейтс - Станешь моим сегодня [litres]

Его дружба с Селеной пережила оба их брака и доказала, что он сделал правильно, когда решил не трогать ее грудь во время учебы в университете.

Этого решения он собирался придерживаться и теперь.

– Что ж, хвала небесам за твою помощницу, – сухо заметил он. – Ты живешь тут одна, и, если бы никто не заботился о тебе, ты бы оказалась похороненной под кучей собственной одежды.

– Нокс, ты не знаешь меня, – фыркнула Селена.

– Радость моя, еще как знаю.

Повисла неловкая пауза, и Селена вдруг густо покраснела. Наверное, ему не следовало дразнить ее по поводу привычки разбрасывать вещи где ни попадя.

– Что ж, у меня есть гостевая комната, – натянуто бросила она. – Думаю, с моей стороны будет некрасиво отправить тебя обратно в Вайоминг сегодня же.

– Ты права, это было бы гадко, – с невинным выражением лица согласился Нокс.

Он вдруг подумал о том, что за последние пару лет они редко встречались. А за последние десять лет ни разу не оставались наедине. Он был женат на другой женщине. И хоть его отношения с Селеной были чисто дружескими и Кассандра никогда не подавала виду, что ревнует к ней, он испытывал какое-то напряжение оттого, что останется на ночь у нее дома.

– Да, я немного гадкая.

– Правда?

– Так говорят, – чуть насмешливо улыбнулась Селена.

– Но кто? – Нокс мгновенно почувствовал желание защитить ее. Она всегда вызывала в нем это чувство. Даже если сейчас ему казалось смехотворным то, что он мог испытывать такие эмоции. Он ведь не смог защитить самых дорогих ему людей.

– Я говорю не о конкретном случае, – ответила она и направилась в кухню, на ходу сбросив туфли.

– Это Уилл сказал, что ты гадкая?

– Нокс, так или иначе, Уилл не питал ко мне глубоких чувств. Особенно после развода.

Она начала суетиться в кухне, вскипятила воду и достала две чашки. Нокс прислонился к столу и наблюдал за ней. Селена собиралась заварить чай и даже не спросила, хочет ли он его.

Она просто поставит перед ним чашку, а он будет делать вид, что пьет его.

Все как обычно.

– Он отбил у тебя охоту к замужеству, – заметил Нокс, – так что я не сказал бы, что он ни в чем не виноват.

– Нельзя говорить плохо о покойниках. Или, в случае с Уиллом, не совсем покойниках.

– Знаешь, меня мучит один вопрос.

– И какой же?

– Кто тогда умер?

– Что ты имеешь в виду?

– В урне был чей-то пепел. Очевидно, что это не Уилл. Но если умер не он, то кто?

– Может, никто и не умирал, – нахмурилась Селена. – Может быть, это пепел из костра.

– Но зачем кто-то стал создавать видимость смерти Уилла? Мне кажется, все дело в письмах. Все его женщины были объявлены наследницами его состояния. Вот почему я не собираюсь оставлять тебя одну.

– Потому что ты своевольный, грубый, несносный, упрямый…

– Ты закончила?

– Секундочку, – бросила Селена, сняла чайник с плиты и наполнила чашки. – Действующий на нервы, невыносимый.

– Богатый, привлекательный, невероятно щедрый, – подсказал Нокс.

– Если твои слова применить ко мне, то да. Только я предпочитаю, чтобы меня называли не привлекательной, а красивой.

Она пододвинула к нему чашку и лучезарно улыбнулась. Нокс не стал отказываться и не стал напоминать, что за последние годы раз пятнадцать говорил ей, что не любит чай. Вместо этого он обхватил пальцами чашку и придвинул ее ближе, зная, что Селена даже не заметит, если он не сделает ни одного глотка.

Еще одна из ее очаровательных причуд. Селена могла абсолютно не замечать того, что происходило вокруг. И брошенные посреди комнаты туфли были тому подтверждением. Но ее нельзя было назвать рассеянной, по правде говоря, она была невероятно проницательной. Просто создавалось такое впечатление, что Селена постоянно думает о том, что будет дальше. Поэтому иногда ее бывало сложно удержать в настоящем.

Она положила руки на стол и оперлась подбородком на ладони, отчего вдруг стала казаться намного моложе своих лет и напомнила Ноксу ту девочку, с которой он познакомился во время учебы в университете.

И ему снова захотелось потянуться к ней и убрать прядку волос с ее лица, а потом очертить кончиком пальца линию ее нижней губы. Рискнуть вызвать у нее возмущение и прильнуть к ее губам.

Но вместо этого Нокс поднял свою чашку и сделал один большой глоток. Кипяток и горьковатый вкус чая обожгли его горло.

Как же он не любил этот дурацкий чай.

– Знаешь, – сказала Селена, отодвигая в сторону свою чашку. – А ведь у меня есть работа для тебя. Если ты собираешься остаться со мной.