Нина Князькова: Разреши себе меня [СИ]

— Свет, ты чего такая хмурая? — Илонка, племянница шефа, служащая у нас штатным астрологом, внимательно вглядывалась в мою хмурую моську, пока я включала компьютер.

— Да так. Не выспалась. — Отмахнулась я.

— Точно? А то ты выглядишь так, как будто тебя специально не выспали. — Прыснула она.

Танька, ведущий специалист по работе с клиентами, тоже громко фыркнула.

— Да ну вас. Лучше б подсказали, как мужика из дома вывести? — Пожаловалась я.

— А что? У тебя мужик завелся? — Девчонки тут же подобрались поближе.

— Завелся. Не выводится никак. Из квартиры сегодня выгнать не смогла.

— Альфонс? — На меня сочувствующе посмотрели.

— Да, нет. — Я отрицательно покачала головой. — Вроде вполне обеспеченный.

— Урод? — Танька брезгливо поморщилась.

— Ну почему сразу урод? Симпатичный даже. — Я тут же встала на защиту своего гостя.

— Женатый?

— Холостой.

— Руку поднимает? — Илонка сочувственно на меня посмотрела.

Я потерла пострадавшую утром ягодицу и отрицательно помотала головой. Если бы мог на женщину руку поднять, валялась бы я уже хладным трупиком.

— Родители против ваших отношений?

— Да не знаю я его родителей! — Психанула я.

— А вот это зря. — Илона передернула плечами. — Мало ли какие там динозавры водятся в семье.

— Лучше бы советом помогли. — Грустно усмехнулась я, вспоминая, давно ли стирала белье, на случай если Дубенков в корзину сунется.

— А зачем тебе избавляться от нормального мужика? — Не поняла Таня.

— Затем, что мне и без мужика хорошо. А то от них столько вреда. Носки по квартире раскидывают, тарелки за собой не моют. Готовь им. Детей рожай. Нетушки, не хочу я так.

— Может, твой не такой. — Девчонки были непреклонны.

— Детей я ему все равно родить не смогу. — Криво усмехнулась я. — А без детей он через год-два свалит от меня. Лучше уж пусть сейчас.

— Дурочка ты у нас, Светка. — В дверях появился явно подслушивающий Потап Мартинович, директор наш родной. — Если мужчина любит, то никакие дети не помеха.

— Ну-ну, — не поверила я.

— Ты не нукай, а делом занимайся. Через час важный клиент приедет, а у вас еще жена ему не подобрана. — И он, насвистывая, посеменил в свой кабинет.

Вообще Волчинский Потап Мартинович был душкой во плоти: зарплату не задерживал, агрессивных клиентов отгонял сам, был похож на колобка на ножках и нежно любил свою жену, которая старше его почти на десять лет. Мы с девчонками вздохнули и принялись трясти базы на предмет подходящей спутницы жизни для местного рыночного барыги с редким именем Ашот.

Домой идти не хотелось, так как я не была на сто процентов уверена, что мой наглый ночной гость свалил из моей квартиры. Потому я задержалась на работе еще на час, подбивая в базы дополнительную информацию. В итоге меня выгнал с рабочего места Потап Мартинович, который и закрыл на ключ нашу богадельню.

Офисное здание, в котором и располагалось наше брачное агентство, находилось всего в одном квартале от моего дома, поэтому домой я возвращалась всегда пешком. Зашла в магазин, купила пельменей на ужин. Поправится я не боялась, так как при моей комплекции пара-тройка лишних килограмм была бы благом, а не проблемой. Моей маме шестой десяток, а все тоща, как поллеща, как любит выражаться отец, наглаживая любимую жену по худому заду.

В итоге домой я попала лишь к восьми часам вечера. Тяжело поднялась по ступенькам на третий этаж, открыла дверь, и тут же встретилась с рассерженным Дубенковым, видимо, охранявшим хату до моего прихода.

— И часто ты столько работаешь? — Прищурившись, вопросил он, стягивая с меня дубленку.

— Так, древесина, если будешь меня пилить, лучше сейчас заткнись и катись куда подальше. — Буднично огрызнулась я.

— Можешь хоть раз меня по имени назвать? — Тяжело вздохнув, попросил он, подталкивая меня в сторону ванной.

— Алексей?

— А поласковее.

— Алешенька?

— Понежнее.

— Лешик?

— Вот Лешик, будет самое то. — Согласился он, подавая мне полотенце, чтобы я руки вытерла.

— Может быть, тебя Буратинкой называть в минуты страсти. — Не смогла я удержаться от легкого стеба.

— Ну и какое же я имею отношение к данному персонажу? — удивился он, усаживая меня на кухне за стол и ставя передо мной тарелку с горячими чебуреками и стакан молока.

— Это что? — ткнула я пальцем в пожаренную до золотистого цвета еду.

— Чебуреки. — Выдал он истину, закидывая пакет с пельменями в морозилку.

— Ты в магазин ходил? — Подозрительно спросила я и принюхалась к ароматному запаху мяса.