Наталья Савицкая - Птицелов

Мягкий свет весеннего вечера матово смягчал аляповатые краски уличных реклам и витрин. Была пятница, и Катрин представляла себе, что проходящие мимо окна спешат на свидания или к близким, чтобы провести приятные выходные. Она подумала про Тома… Как давно у них все стало не так…

Они познакомились около трех лет назад, зимой, когда Катрин, по заданию рекламной фирмы, в которой она, тогда студентка Высшей школы искусств, проходила практику, пришла в банк, где работал Тома, сделать несколько фотоснимков. ОН сопровождал ее по зданию, объясняя, что именно правление банка хотело бы видеть в рекламном буклете. В конце этой небольшой экскурсии Тома попросил у Катрин разрешение позвонить ей и пригласить на обед. Катрин радостно согласилась. Однако приглашения она прождала более недели. Сейчас, зная неторопливую манеру Тома продумывать все до последнего шага, прежде чем предпринять первый, это уже не удивляло ее. Тогда же она была несколько озадачена, но на обед все-таки согласилась. Они очень мило провели вечер, потом совместные воскресные прогулки и походы в кафе по будням вошли у них в привычку, да и новый знакомый все больше нравился Катрин. Он был умен, обаятелен, немного стеснителен и очень красив. За эти достоинства Катрин легко прощала ему некоторое, как ей казалось, занудство, непомерную обидчивость, шаблонные шутки и полное отсутствие чувства юмора.

К тому же тогда в Париж пришла сумасшедшая, пенящаяся молодой зеленью весна. И под вальсы вечно простуженных аккордеонов уличных музыкантов Катрин влюбилась. Она упивалась нахлынувшим на нее чувством, полюбив саму мысль о том, что и она, Катрин Дюран, этой весной созвучна общему сумасбродству, разлитому в воздухе, как аромат гиацинтов, выставленных к Пасхе в витринах цветочных магазинчиков. Она обожала Тома за то, что он дал ей возможность ощутить все это. При этом Катрин нисколько не смущало, что ее избранник не торопится окунуться вслед за ней в бурлящий поток чувств, сдержанно отвечая на ее восторженность. Тома даже не спешил с началом их интимных отношений, предпочитая долгие прогулки по весеннему городу и короткие, легкие поцелуи, на миг соединяющие их в узких улочках или за столиком кафе.

Катрин не задумывалась об этом, представляя себе, что их ждет впереди долгая совместная жизнь и они будут постепенно узнавать друг друга, открывая все новые и новые источники наслаждения. Для своих двадцати двух лет она имела не очень-то богатый сексуальный опыт, который ограничивался ее первым молодым человеком, с которым она переспала скорее из любопытства, и еще одним приятелем по школе искусств, с которым ее связывала скорее дружба, чем сексуальный интерес. К тому же после смерти матери Катрин сильно замкнулась в себе, и сейчас, с Тома, чувствовала, как одновременно пробуждаются в ней дремавшие желания ласковой нежности и страсти. Она не торопила событий и объясняла сдержанность Тома уважением к ней и серьезными намерениями.

Однако дело обстояло несколько иначе. Однажды вечером Тома сказал Катрин, что в конце лета он должен будет уехать на стажировку, в Англию. Курс, который он там пройдет, позволит ему занять более высокую должность в банке, с хорошим окладом, что, в свою очередь, сделает возможным их совместную жизнь. Пока же он не хочет связывать свою подругу никакими обязательствами, но будет очень доволен, если она будет ждать его возвращения.

Подобный прагматизм и восхитил, и разочаровал Катрин. Оказывается, пока она упивалась волшебством весенней влюбленности, ее друг просчитывал их будущее, как на калькуляторе. Но все же, решила Катрин, как же это было благородно с его стороны не навязывать ей своего чувства и не использовать ее. Тогда она решила, что непременно дождется Тома и сама за это время закончит курс в школе искусств, станет настоящим фотохудожником.

В середине лета молодость, дневная жара, загонявшая влюбленных в прохладу небольшой квартиры Катрин, и долгие теплые вечера, проводимые в бесцельных прогулках по городу, все же сделали свое дело. Катрин и Тома стали любовниками, но той страсти, того наслаждения, растворения друг в друге, которых так жаждала Катрин, не случилось. Все было достаточно буднично, хоть и весьма приятно. Тома оказался неплохим любовником, но, как и ко всему на свете, к сексу он тоже относился со всей серьезностью и обстоятельностью, частенько смеша или даже раздражая Катрин своей манерой выставлять оценки только что совершенному акту и подробно расспрашивать партнершу о её ощущениях.