Наталья Савицкая - Птицелов

При этом в разговорах Ноэль успокаивала Катрин, стараясь рассеять те сомнения, которые сама же зародила. В конце концов, Ноэль удалось довести Катрин почти до нервного срыва. Та была готова бросить Себастьяна, потому что не могла уже больше выносить ужасный груз постоянных подозрений.

Ноэль отлично знала, что этот Себастьян не выносит сцен ревности. Она посоветовала Катрин поговорить с ним, думая, что подруга не выдержит и объяснение превратится в отвратительную ссору. После этого Себастьян увидит, что его возлюбленная — совершенно заурядная женщина с так ненавистным ему собственническим инстинктом. Представь, что она все время рассказывала мне о воплощении в жизнь своих ужасных планов. Тогда она выглядела как полководец перед решительным сражением.

Поверь мне, дочка, я столько раз пытался образумить ее. Я кричал, удерживал ее от поездок, пытался перехватывать письма, — голос отца сорвался. Катрин сидела рядом, опустив голову, не в силах произнести ни слова. — Но я любил ее, боялся потерять и не мог противостоять ее энергии. Она умела убеждать. Ноэль постоянно твердила мне, что ненавидит Себастьяна, что никогда не любила его и делает все только для того, чтобы уберечь подругу от опрометчивого намерения связать свою жизнь с таким человеком. И когда она, одержимая своей идеей, так говорила, я начинал ей верить, хотя прекрасно осознавал, что то, что она делает, отвратительно, низко и на самом деле она преследует совершенно иные цели.

К чести Себастьяна надо сказать, что Ноэль недооценила своего бывшего любовника. Когда она поняла, что Катрин едва сдерживается, то снова назначила Себастьяну свидание, кажется, она позвала его в Анси. Ноэль прождала там Себастьяна целый день и ночь, но он не приехал. Разъяренная, она вернулась в Париж и позвонила ему. Однако в разговоре она не могла проявить свои истинные чувства, ведь их связь изначально была легкой, скорее дружеской, ни к чему не обязывающей, и Ноэль продолжала играть перед Себастьяном роль скорее друга, чем любовницы. Она озабоченно поинтересовалась у него, не случилось ли что-то с ним или Катрин. Тогда он рассказал ей про объяснение с Катрин и сказал, что не может пока встречаться, но надеется, что они останутся друзьями.

Что тогда творилось с Ноэль, ты не представляешь, детка! Я думал, что она в те дни сойдет с ума. А тут еще пришло письмо от совершенно счастливой Катрин, к которой вернулся ее любимый. Ноэль не находила себе места, она металась, как зверь в клетке, проклиная все на свете, сама раздувая свою обиду до невероятных размеров. Она не могла ни думать, ни говорить ни о чем другом. Она то рыдала, то грозилась какой-то страшной местью. Я пытался успокоить ее, как мог, но она была совершенно как помешанная. Наверное, именно такое состояние человека и называют в Африке амоком. Обезумевший в припадке способен на что угодно, даже на убийство близких. Я очень боялся тогда за Ноэль.

В какой-то момент мне показалось, что она пришла в себя. Неожиданно Ноэль вернулась к своему обычному образу жизни и даже стала поговаривать о том, что начнет снова писать и что у нее есть набросок неплохого сюжета. Я тогда так устал бороться с ней за нее же саму, что поверил этому призрачному спокойствию. Оказалось, что она только готовится к последнему удару.

Ноэль действительно обдумывала новый сюжет, похожий на хитроумную шахматную партию, но фигурами в ней должны были стать не книжные герои, а живые люди: она, Катрин и Себастьян.

Начала она с того, что позвонила Себастьяну и, почти рыдая в трубку, призналась в любви. Она говорила, что только когда они решили расстаться, поняла, что любила его, любила с самой первой встречи. Правда, тут же оговорилась, что прекрасно понимает, что он любит Катрин и ей нет места в его жизни. Она мастерски разыграла свою роль, была безупречна, изображая благородную сдержанность и решимость ни в коем случае не обременять Себастьяна своим чувством. Она лишь умоляла не забывать ее, звонить или писать иногда.

Потом, выждав некоторое время, Ноэль начала сама регулярно звонить Себастьяну и, начиная разговор с какой-нибудь ерунды, непременно заканчивала его слезами и признаниями, а потом и ревнивыми упреками. Она постоянно выспрашивала Себастьяна, почему он порвал с ней, почему предпочел ей эту бесцветную мышку и тихоню, Катрин. Потом она, как бы спохватившись, извинялась, обещала, что будет сдержанней, никогда больше не позвонит. А через день все повторялось снова, так что через некоторое время Себастьян перестал с ней разговаривать. Ноэль же была счастлива, потому что добилась того, чего хотела.