Ольга Олие - Подглядывать нехорошо...чревато [СИ]

— А губа-то не дура, симпатичный мальчик.

— Это точно, — согласился я.

— Что? — с трудом оторвавшись от созерцания танцора, повернулся к нам Ник, — вы что-то говорили?

— Да это мы так, о своем, — заулыбался Лекс, — ты не отвлекайся, не отвлекайся, а то сейчас танец закончится.

— А? Ага, — произнес он, отвернувшись от нас и продолжая сверлить взглядом танцора.

А мы принялись за спиртное. Когда закончился танец, Ник подорвался с места и со словами:

— Скоро буду, — скрылся с наших глаз.

Мы продолжали сидеть вдвоем, наслаждаясь обществом друг друга и вспоминая все смешные моменты нашей жизни за год. А потом как-то резко мне поплохело. Спиртное резко ударило в голову. И у меня как-то нехорошо зашумело, закружилось в голове. Кое-как встав, я с трудом дошел до туалета, чтобы немного освежиться, так как вело меня не по-детски. Лекс остался за столом, ожидая моего прихода, так как я сказал, что уже большой мальчик и провожать меня не надо. Думаю, он проникся, потому и остался.

Побрызгав в лицо водой из под крана, я никакого улучшения не заметил, более того, перед глазами стало все расплываться. И тут я услышал, что в туалет кто-то вошел. Но так как пред глазами все расплывалось, я уже даже не смог идентифицировать вошедшего, который прямой наводкой направился ко мне. Подойдя ближе, вошедший обнял меня и прошептал:

— Что, совсем плохо? — я только кивнул в ответ, не дав себе труда задуматься чей голос прозвучал над ухом.

Так мы и стояли некоторое время, а потом пришедший, повернув мою голову к себе, стал целовать меня с такой страстью, как будто сто лет был без секса, а в моем замутненном мозгу промелькнула мысль, что это никак не может быть мой Лекс. Во всяком случае целуется он по-другому. Попытавшись оттолкнуть от себя непрошенного гостя, я, естественно, потерпел фиаско, так как, мало того, что он был значительно сильнее, так еще и алкоголь затруднял все попытки оттолкнуть парня. Но с ужасом я почувствовал, что возбуждаюсь от всех этих действий парня.

А он, гад такой, уже начал расстегивать мою рубашку. Я пытался сопротивляться. Честно пытался. Но то, что у меня выходило это слабо — это уже другой вопрос. Но вдруг все резко закончилось. Мне стало легко дышать, а без какой-никакой поддержки я просто повалился на пол, с которого меня тут же резко вздернули и зашипели разъяренным голосом, уже точно, Лекса:

— Это ты так освежиться сходил? Кто он?

— Н-н-не з-з-знаю, — с трудом выговаривая заплетающимся языком слова, попытался ответить я.

— Ты даже не знаешь с кем сосался? — продолжал распаляться мой парень.

— Я д-д-думал ч-ч-что эт-т-то ты, — ответил я, хотя и с трудом.

— Да? — не поверил мне Лекс. И правильно сделал, но говорить этого я не стал.

И тут голос подал тот, кого Лекс приложил о стену, когда отшвыривал его от меня:

— Ты не вовремя появился, — начал он, шепелявя от разбитой губы, — он как раз дошел до кондиции и должен был отдаться прямо здесь. Я специально рассчитал дозу.

— Что-о-о? — тут же вызверился Лекс, — о какой такой дозе ты говоришь?

— Афродизиак, причем новейшей технологии, только вчера прислали, — пожал плечами этот гад, а я почувствовал, что просто уплываю куда-то.

Дальнейшего я уже не видел, и не слышал, уплыв в неведомые дали на волнах сначала эйфории, а потом темноты, которая просто поглотила меня.

Очнулся уже дома, на нашей с Лексом кровати, рядом с которой, кстати, сидел мой парень, Ник и… тот самый парнишка, который танцевал на сцене.

— А что это вы тут делаете? — удивленно спросил я сразу у всех находящихся в комнате.

— Ты был совсем плох, — начал объяснять Лекс, — вот Ник со Стасом и переволновались за тебя и помогли транспортировать тебя домой.

— А-а-а, — протянул я, — тогда ясно.

Но тут Ник встал, помог подняться парнишке и сказав:

— Ладно, раз с тобой все уже в порядке, мы, пожалуй, пойдем, — а потом, хитро подмигнув мне, добавил, — выздоравливай.

И они ушли, оставив нас вдвоем. Лекс посмотрел на меня, подошел ближе, уселся на кровать и, наконец, поинтересовался:

— Как ты себя чувствуешь?

— Отлично, — улыбнулся я, — вот только возбуждение никуда не делось.

— Оу, так это легко исправить, — навалившись на меня всем телом, произнес Лекс уже прямо мне в губы, — тем более, что хоть в каком-то наказании ты все равно о-о-очень даже нуждаешься.

А я что? Я ничего, только «за». И Лекс приступил к моему наказанию. Целуя каждый миллиметр моего тела, он медленно опускался к сосредоточию желания, пока не уткнулся в него. Проведя по всей длине языком, он наблюдал за моей реакцией. Вот же садист.