Мишель Смарт - Бунт страсти на острове

– Прости за то, что упомянула твоего отца, – произнесла она натянутым тоном. – Это было неприемлемо.

Он глубоко вдохнул и наклонил голову. У него сдавило горло.

Что он мог ей ответить? Говорить больше не о чем. Уже обо всем сказано.

– Я буду тебе признательна, если ты разрешишь мне улететь на вертолете одной, – сказала она, не глядя на него.

К тому времени, когда Луис открыл рот, чтобы ответить, Хлоя вышла за дверь.

Он отпустил ее.

Хлоя открыла письмо дрожащей рукой.

На большом конверте был напечатан официальный логотип «Балетной компании де Касиллас». Письмо было переправлено из ее съемной квартиры в Мадриде в лондонский дом, в котором она жила в настоящее время с давней подругой, Таней.

Внутри конверта была рекомендация, написанная главным костюмером компании, Марией.

Это была блестящая рекомендация.

Хлоя прижала ее к груди и сморгнула слезы.

Луис сделал это для нее. Мария не решилась бы написать ей рекомендацию без его согласия.

Хлоя не просила у него рекомендаций. Она предположила, что у нее нет шансов ее получить после того, как она уволилась, не отработав испытательного срока. Она думала, что запятнала свою деловую репутацию.

Из большого конверта выпал маленький конверт и приземлился у ее ног. Подняв его, она вытащила из него прощальную открытку, подписанную всеми костюмерами и даже некоторыми танцорами труппы. Там же была приписка от Марии, которая желала ей всего наилучшего в будущем и предлагала встретиться, когда Хлоя в следующий раз приедет в Мадрид.

Слова, написанные в самом конце, взволновали Хлою, и у нее чаще забилось сердце.

«Это билет моей дочери. Она не сможет пойти на спектакль. Возьми этот билет себе. Пожалуйста, приходи на премьеру».

В концерте лежал билет на премьеру балета в день открытия нового театра «Балетной компании де Касиллас».

Хлоя поборола желание разорвать билет.

Она положила его на свой туалетный столик и ущипнула переносицу, чтобы не расплакаться.

За прошедший месяц она плакала слишком много.

Хуже всего то, что она не могла ни о чем рассказать никому, даже Тане.

Как она могла признать, что по глупости влюбилась в человека, который ее похитил и шантажировал? Ведь все решат, что она страдает от стокгольмского синдрома.

Нелегко смириться с тем, что она позволила себе мечтать о будущем с человеком, не способным на взаимную любовь.

Вспышки камер ничуть не беспокоили Луиса, который вышел из лимузина со своим братом.

Непобедимые братья Касиллас пробились сквозь толпу алчных журналистов, поднялись по лестнице и вошли в двери театра.

Новый театр «Балетной компании де Касиллас» идеально сочетал в себе все старое и новое. Полторы тысячи зрителей наслаждались напитками в пяти барах и взволнованно переговаривались. Луис и Хавьер сознательно отдали только одну треть билетов VIP-персонам. Остальные две трети билетов распространили в виде лотереи по разумной цене, чтобы никто не думал, будто искусство создано только для богачей. Все гости театра, богатые и не очень, выглядели великолепно. Луис хладнокровно разглядывал сверкающие платья и смокинги.

Журналисты пришли не из желания увидеть торжественное открытие театра или постановку «Красных башмачков». Дело в том, что в театре должны были появиться две персоны из любовного треугольника – в первый раз с тех пор, как Бенджамин украл Фрею два месяца назад.

Хавьеру предстояло впервые столкнуться нос к носу с женщиной, которая публично бросила его.

Луис чувствовал его напряжение. Хавьер не любил Фрею, но его гордости был нанесен сокрушительный удар.

Между братьями Касиллас сохранялись напряженные отношения с тех пор, как Луис вернулся с Карибского моря. Они продолжали работать вместе, проводили регулярные совещания, но между ними возникла холодность, какой прежде не было.

Тем не менее Хавьер оказался прав по поводу того, что они переживут нападки журналистов. Братья отказались подписывать канадский проект, что спровоцировало новую волну статей в прессе.

Луис был благодарен Фрее, которая согласилась танцевать в постановке на открытии театра «Балетной компании де Касиллас». Она словно демонстрировала всему миру, что братья не такие уж монстры, какими их считают пользователи Интернета.

Всякий раз, думая о комментариях в Интернете, Луис вспоминал Хлою. Она очень возмущалась жестокостью пользователей, словно их оскорбления предназначались лично ей.