Джосс Вуд - Одержимый ветреной нимфой

Рэйми рассердился. Почему женщины всегда умудряются все испортить? Как бы ты ни объяснял им ситуацию, какие бы условия ни ставил, они все равно думают, что ты изменишь свое мнение! Он не хотел серьезных отношений! Разве он не говорил ей об этом много раз?

Как она вообще посмела признаться ему в своих чувствах?

Но, несмотря на гнев и страх, Рэйми почувствовал страстное, яркое и захватывающее желание создать с Лахлин семью и стать неотъемлемой частью большой семьи Баллантайн. В его душе затеплилась надежда на будущее, но через секунду он испугался.

Рэйми так сжал руками руль, что побелели костяшки его пальцев.

– Ладно, давай поговорим об этом снова, – сказал он, сохраняя свой тон равнодушным, спокойным и язвительным. – Я говорил тебе, что не могу спать с тобой, потому что ты мой клиент и ничего больше. Когда мы переспали, я предупредил тебя о том, что меня не интересуют отношения с обязательствами. Я снова и снова говорил тебе, что я не хочу отношений!

Лахлин, вместо того чтобы отреагировать на его гнев, просто удивленно посмотрела на него и кивнула.

– Хорошо, – произнесла она.

Хорошо? Что это значит?

– Это все, что ты мне скажешь? – спросил Рэйми.

Взгляд Лахлин стал холодным.

– А ты думал, я попрошу тебя быть со мной? Ты считал, я расплачусь из-за твоего отказа? Я тебя услышала и поняла. И я знаю, что тебя интересует только секс.

Рэйми показалось, что он стоит на зыбучих песках и быстро в них погружается. Он полностью потерял контроль над их разговором.

Лахлин потянула ручку дверцы на себя.

– Выпусти меня.

Рэйми, не зная, что сказать или сделать, разблокировал двери, и Лахлин схватила сумку и вышла из автомобиля. Провожая Лахлин до лифта, он заметил, как напряглась ее спина. Когда Лахлин повернулась к нему, ее обычно оживленное лицо было пустым и невыразительным.

– Я переночую здесь сегодня вечером, но я буду тебе признательна, если ты организуешь мой переезд в «Берлогу». Линц и Тейт дома и уже не раз просили меня вернуться. Если ты по-прежнему считаешь, что меня надо охранять, я приму твоего телохранителя. – Тяжелый взгляд Лахлин пригвоздил его к полу. – И я оплачу его услуги.

Черта с два…

Рэйми не отступит. Он не желает ее терять. Он не хочет ничего менять. Лахлин ему нравится, он любит заниматься с ней сексом. Он желает, чтобы она жила вместе с ним. Жизнь без нее станет мрачной, но он не может дать ей то, о чем она просит.

– Лахлин, послушай, последняя пара недель была крайне напряженной. Может быть, ты просто не разобралась со своими чувствами ко мне и к Баллантайнам.

Резко повернувшись, она ударила его рукой в грудь.

– Не надо!

Рэйми отшатнулся от Лахлин, когда ее крик отразился от стен кабины лифта. Она впервые подняла голос, поэтому Рэйми осторожно шагнул назад. Лахлин на мгновение закрыла глаза, а когда она снова открыла их, у него едва не подкосились колени от эмоций в глубине ее голубых глаз.

– Просто молчи, Рэйми, – сказала она подавленным тоном. – Впервые за пятнадцать лет я понимаю свою жизнь и себя, и, если ты продолжишь говорить, я, вероятно, начну тебе верить. Потому что легче никого не любить. Легче ни к кому не привязываться. Легче не прилагать усилий. Я все время выбирала легкие пути, но я покончила с этим. Ты меня не любишь и никогда не полюбишь, и знаешь что? Я с этим справлюсь. Я давно поняла, что невозможно заставить кого-то любить против воли. Я никогда не просила свою мать любить меня, и я ни за что не буду просить об этом тебя.

Двери лифта открылись, и Лахлин запустила пальцы в волосы, запрещая себе плакать.

– Не волнуйся обо мне, Рэйми. Со мной все будет в порядке. Как обычно.

Лахлин вышла в коридор, прошла в комнату и заперла дверь.

Разговор окончен.

Рэйми прижал ладонь и лоб к двери, думая о том, что он, вероятно, потерял свой единственный шанс быть по-настоящему счастливым.

Стоя у окна парадной гостиной «Берлоги», Лахлин пальцем отвела в сторону штору, чтобы проверить, не идет ли высокий, широкоплечий белокурый мужчина по тротуару к зданию. Нет. Рэйми не было.

Через день после переезда из квартиры Рэйми в сопровождении дородного и необщительного телохранителя по имени Джек Лахлин разослала сообщение в семейном групповом чате, попросив семью Баллантайн о встрече с ней в удобное для них время, чтобы обсудить ее будущее. Рэйми она тоже пригласила. И хотя умом она понимала, что ему не надо участвовать в этом разговоре, ее душа говорила о другом.