Ольга Горовая - Облепиховый чай

А он стоит и все ей в глаза смотрит. Забавные такие, разноцветные - все оттенки в себе собрали. Серый ободок по самому краю радужки, вперемешку голубое и зеленое, а потом еще один ободок, уже тепло-карий у самого зрачка. Веселые… Оторваться невозможно. И словно бы что-то знающие, глубокое и важное, - для него в том числе…

Открыл рот, чтобы таки уточнить про телефон. Потому что по уму - так вернее всего было сделать.

Он еще не обдумал ничего. По-серьезному - так и не избавился от привкуса запаха ее дома на языке и того ощущения невыносимо-необходимого уюта, который испытал, глядя на Зоряну. Не принял решения… Может, потому и телефон забыл? Вообще ему не свойственно. Однако заговорил совершенно об ином. Даже и сам не ожидая от себя такой речи:

- Я не умею в это все играть. Не знаю, как красиво и толково ухаживать, Зоряна, не на то учился, - а голос все еще выходил хрипловатым и низким. - Но хочу. Очень.

И немного потерянным. Потому что он не на словах сосредоточен был, а на смысле, который в ее глазах искал. И который сам ей готов был своим взглядом показать открыто.

- Я тоже, если честно, - улыбнулась она, вдруг показав, что и сама настолько же взбудоражена и сбита с толку. - Хочешь чая? Облепихового… - добавила торопливо.

Немного нервно подняла руку, заправив за ухо чуть кучерявую рыжеватую прядь волос. А Санек, сам не понимая, откуда такой наглый стал и почему посчитал, что право имеет, - перехватил эту прядь, на секунду сжав пальцами, словно растирая, на ощупь пробуя, знакомясь с этим ощущением. Коснулся тыльной стороной ладони молочно-кремовой щеки, на которой вспыхнул румянец… И столько в ней тепла ощущалось, столько света! Не смог побороть внезапную тягу.

Наклонился, оказавшись в сантиметре от ее лица:

- Ты мне просто сразу скажи - «да» или «нет», Зоряна? Я уйду, если зря сейчас все это…

Она чуть подалась назад, прикусив нижнюю губу, и внимательно-внимательно посмотрела в его глаза. Так глубоко, словно в самое нутро могла заглянуть. Даже то, что от себя прятал и, тем паче, другим не светил, в темных углах увидела. А он не смог, да и не захотел закрываться перед ней. Пусть все видит и решает, как есть.

- Ты надолго?

- На всю жизнь, выходит. Коли сама не погонишь, заря солнечная, - улыбнулся с каким-то веселым мандражем, сам не до конца понимая, на что подписывается. Но точно зная - не обманывает.

И все еще щеку гладит - оторваться не может.

- Заходи тогда, - улыбнулась так…

У Санька в голове зашумело, и по периферии потемнело все, серея, отсекая иное, кроме нее одной - по центру. А Зоряна внезапно стала такой насыщенно-яркой! И притягательно-сладкой, уютной и будоражащей до ледяного жара в крестце…

Он точно не спорил бы - сам толкнул ли дверь, захлопывая, или они оба толкнули ту. Краем сознания отметил щелчок замка. И потерялся в ее сладком аромате с привкусом облепихи, корицы, апельсина.

Ворох рыжих волос, оранжевый шарф, который он и стянул с плеч Зоряны, чтобы не мешал Сашке уткнуться в нежную кожу ямки за ее ушком. Тут же покрасневшую до обжигающего жара… Прерывистое и жаркое дыхание: где чье - не ясно. Оба хватали ртом воздух, вдруг начавший куда-то от них убегать… И такой жаркий поцелуй, когда познаешь еще незнакомого вроде, но уже родного человека в нежной и глубокой, осторожной и трепетной, но уже жадной ласке…

Еле сумели оторваться друг от друга. Задыхаются, не прекращая скользить пальцами по щекам, плечам, затылкам. Одновременно и тревожно немного, и весело. Оба тихо смеются, тыкаясь носами и лбами. А разойтись - не вариант. Не могут отступить друг от друга. Так в прихожей, кстати, и топчутся, почему-то ощущая себя невероятно счастливыми без всякой причины, кроме самой очевидной - они есть! И повезло же встретиться!

- Пошли чая попьем? - тихо предложила Зоряна, заглянув ему в глаза снизу вверх.

Ее ладони поверх его рук, пальцы переплетаются. А Саша ее щеки и лоб гладит, губами ее рта касается.

Чужой же человек, незнакомый совсем! Испугаться бы, проявить осторожность… А она вместо этого обнимает его крепче, подается всем телом вперед. Да и знает - не обидит и не причинит боли… А если и случится что плохое - то на двоих понесут эту тяжесть.

- Пошли, - тоже шепотом согласился он.

Обхватил ее за талию руками. Пока обувь с ног скидывал, куртку снял - все Зоряну из рук не выпуская. И вот так, обнимаясь словно подростки, как впервые все ощущая, по коридору пошли.

- Уже готов? - он немного растерялся, глянув на Зоряну, когда заметил на столе две чашки с тем самым желто-веселым ароматным и горячим чаем. - Ждала?