Надежда Волгина: Иван-да-Марья [СИ]

Ну, что тут скажешь? Если Тома вбила себе в голову, что пора Машу с кем-то свести, и даже нашла подходящую кандидатуру, то теперь ее не переубедить, легче подчиниться. Кроме того, Маша поняла, что ей нужно развеяться, мысли об Иване не давали покоя. А, как известно, клин клином вышибают. Так что, может Тома права, и ей пора с кем-нибудь познакомиться.

С тяжелым сердцем Иван покидал поселок. После того, как не застал Машу на работе, а познакомился со злобной обезьяной с голосом Левитана, как окрестил про себя Глеба, он направился к ее коттеджу. С полчаса топтался возле двери, периодически втапливая кнопку звонка и прислушиваясь, как по дому разносится мелодичная трель. Звонка после десятого, понял, что открывать ему не собираются. Ничего не оставалось, как вернуться в гостиницу, собрать вещи и своего златокудрого друга и отправляться восвояси.

Еще прошлой ночью, покидая ее дом, он понял, что завоевать эту женщину будет не так-то просто. Но он даже не предполагал, что она элементарно не захочет видеть его на следующий день. И это было не поражение, сдаваться так просто Иван не собирался. Он планировал завоевать свою Марью, оставалось определиться, как именно это сделать?

Уже на середине обратного пути он понял, что даже не взял у нее номер телефона. Хотя, разве можно решать такие вопросы по телефону. Нужно видеть ее глаза, читать эмоции, чтобы найти те самые слова. Она должна узнать о его чувствах не на расстоянии, слушая голос, искажаемый аппаратом связи. Она тоже должна видеть его глаза, через которые сможет заглянуть в сердце и понять всю силу его любви.

Иван решил, что поедет к ней завтра, после работы. Если записавшихся на прием будет не много, то можно раньше уйти, не дожидаться вечера. Приехать к ней, позвать на прогулку с Лордом и поговорить. Он даже себе не признавался, как боится увидеть в ее глазах отчуждение. Надеялся, что присутствие Лорда смягчит недоверие. Хотя, представив себе, как встречает ее после работы, не мог придумать, что скажет первым. Сомнения вдруг одолели, а правильно ли он делает, что так торопит события? Не нужно ли им обоим время, чтобы подумать? Он знал, что эта женщина нужна ему, но не ошибался ли в характере желаемых отношений? Готов ли он связать с кем-то свою жизнь?

Весь вечер Иван бесцельно бродил по квартире. Не читать, не смотреть телевизор не мог. Долго гулял с Лордом, пока не стемнело и не захотелось спать.

Ночью позвонила сестра. Иван не сразу понял, о чем она говорит и почему плачет в трубку? Мама? Что с мамой?

— Она в больнице, — плакала сестра в трубку. — Инсульт с частичным параличом. Врачи не дают никаких гарантий. Вань… ты приезжай, а? Вдруг ей осталось совсем недолго? Папу поддержишь, ему так плохо… — и опять зарыдала.

Ивана словно обдало кипятком. Не увидеть больше никогда маму живой?! Сразу же после разговора с сестрой он набрал номер начальника, отпросился на несколько дней. Сказал только, что по семейным обстоятельствам. Вдаваться в подробности было самому страшно. Он даже мысли не допускал, что мама может умереть.

Рано утром Иван приехал на вокзал и купил билет на первый проходящий через его родной город поезд. Лорда с собой не взял, попросил соседку выгуливать и кормить его, пока будет в отъезде.

Тяжелее всего ему дались девять часов в поезде, наполненные неизвестностью. Больше всего он боялся опоздать, не застать маму живой. На чем свет казнил себя, что видится с родными так редко. Где-то параллельно в мозгу билась мысли, что сама судьба вмешалась, разводит его с Марьей. Видать не настало еще время связывать свою жизнь с чьей-то.

— Ты какой-то грустный и похудел. — Мама дотянулась до его руки и слабо пожала ее.

Иван сидел в больничной палате рядом с кроватью и разглядывал родное лицо, искаженное параличом. Правая половина его повисла, словно разом лишилась воли. Глаз все время слезился, и мама прижимала к нему платок дрожащей рукой.

Как же она сразу постарела. Его мама… Иван привык видеть в ней тигрицу — гибкую, сильную, несмотря на возраст. А сейчас перед ним лежала раненая олениха, сломленная болью и слабостью.

Врачи сказали, что опасность миновала, и мама будет жить. Слава богу, паралич коснулся только лица. Со временем мышцы должны восстановить двигательные функции, и лицо будет выглядеть нормально. Но Иван видел, как изменилась мать. В ней словно что-то надломилось, и она уже никогда не станет прежней. Олениха поправится и сможет вести почти нормальный образ жизни, но уже никогда не станет тигрицей. Почему старость выбирает себе в спутники слабость? Почему нельзя оставаться сильным до самой смерти? От этих мыслей становилось грустно.