Марсия Андес: Это мы

Как только умерла мама, я целыми днями проводила на пляже Лос-Анджелеса. Я брала её доску, и отплывала далеко от берега, хотя сама никогда не умела кататься на ней. Я просто сидела в полном одиночестве и смотрела на горизонт. В такие моменты мне казалось, что мама рядом, где-то сидит на воде и смотрит вместе со мной на заходящее солнце.

Здесь я тоже так делаю, особенно после неудачного дня, которые преследуют меня как полоски у зебры. Бедное животное эти полоски преследуют постоянно.

Закрываю противно скрипящий шкафчик и бросаю взгляд на своё отражение в зеркале. Растрёпанные каштановый волосы, ярко-голубые глаза, курносый нос, тонкая талия – всё это кажется каким-то помятым и некрасивым, словно использованный презерватив. Дожили! Я сравниваю себя с этой гадостью! Моя самооценка снизилась до критической отметки.

Лёгким движение отбрасываю назад свои длинные волосы и последний раз бросаю на себя быстрый взгляд, выскакивая в коридор. Меня встречает едкий запах крепкого кофе. Я морщусь и плетусь в сторону кухни, надеясь там увидеть папу с кружкой и горячими тостами. Сегодня он работает.

Он работает каждый день без выходных.

– Привет, детка, – отец отрывает глаза от газеты, когда я появляюсь в дверях.

Тостов нет. Стол абсолютно пуст, если не считать скучной утренней газеты. Окно распахнуто настежь, так же как и в моей комнате, а сама кухня маленькая и совсем даже обычная.

Что ещё ждать от простого домика на берегу океана?

– Доброе утро, па, – подхожу к нему и целую в щёку – наш привычный утренний ритуал.

– Ты чего так рано? Сегодня же выходной, – он перелистывает страницу и делает глоток. Я вижу, как от кружки поднимается пар.

Я смотрю на его тёмные зализанные назад волосы, на карие глаза и на родинку на щеке. Вид у него уставший.

– Хотела в город выбраться, – разворачиваюсь и подхожу к столу, на котором стоит моя любимая «вешалка» для кружек.

Беру свою с изображением большого сердца и с тихим стуком ставлю на столешницу.

– С друзьями? – он не отрывается от газеты, наверное, смотрит утренние новости как обычно.

Я медлю. У меня здесь нет друзей. Брат нашёл себе компанию. Сестра тоже. А я, наверное, единственная до сих пор страдаю из-за потери мамы.

– Да, – вру я. Не хочу огорчать его. – С девочкой из нашего класса.

Я подхожу к чайнику и наливаю в кружку кипяток – пар поднимается к потолку и обжигает мои тонкие пальцы. Я немного морщусь и отстраняю «слоника» в сторону.

– Замечательно, – я сомневаюсь, что папа меня слышал.

– Угу…

Бросаю пакетик зелёного чая в кружку и немного тормошу его, наблюдая, как вода темнеет и превращается в светло-зелёный напиток. Сахар я никогда не кладу.

Несколько минут мы молчим. Я думаю о том, что скоро я попаду в книжный магазин и куплю на сэкономленные деньги очередной волшебный мир, а папа, наверное, о том, что кого-то сегодня пристрелили где-нибудь на другом конце острова. В этой газете никогда нельзя найти что-нибудь интересное и полезное. Только бизнес, деньги, экономика и всякие подобные вещи, которые меня никогда не интересовали.

Вынимаю пакетик и кладу его на стол – вокруг него разливается маленькая лужица воды, на которую я не обращаю никакого внимания.

– Брата возьми с собой, – безразлично предлагает он, но я резко отрезаю:

– Нет.

Отец и бровью не ведёт. Пьёт кофе и листает серую скучную бумагу.

Я беру кружку и делаю глоток обжигающего чая, оттопыривая мизинец, как это всегда делала мама.

Мама…

Мамочка…

– Твоя сестра скоро будет ходить с опухшим лицом из-за пляжных вечеринок, – он снова безразлично делает глоток.

Странно, но при мне отец никогда не называет их по имени. «Твой брат». «Твоя сестра». И никак по-другому. Это уже вошло у него в привычку.

– Ну и ладно, – я пожимаю плечом и прислоняюсь спиной к раковине.

Знать о похождениях этой блондинки мне хочется меньше всего на свете. Я с ней почти не общаюсь: она постоянно гуляет с парнями и пропадает по ночам где-то в городе. Как-то она сказала, что нашла работу. Вот только какую именно никому не говорит. Никто и не спрашивает. А вот её заработанных денег я ни разу не видела, хотя изредка в её гардеробе появляются новые побрякушки. Старые вещи она пытается усердно запихнуть в мой шкаф, однако я каждый раз возвращаю их обратно вместе с носками брата, которые таинственным образом оказываются в моих вещах.

– Сегодня жарко, – папа вдруг закрывает газету и ставит на стол кружку с кофе.