Ольга Скоробогатова - Если ты еще веришь…

– Но на это уходит много времени, ты устаешь, у тебя совсем не остается сил на меня, – сказал Влад, и подмигнул ей, – ты понимаешь, о чем я?

– Конечно, понимаю. Но я не хочу, чтобы по дому ходила чужая женщина, рылась в моих вещах, ковырялась с моими кастрюлями и сковородками, готовя нам еду. Может быть, когда появится ребенок, я приду к этому?

– Ну, ты и загнула – ковырялась! А если так пойдет дальше, я вообще сомневаюсь в том, что он появится! – он отставил тарелку, встал и подошел к ней. – Иди сюда!

– Влад, не сейчас, надо убрать посуду, ты совсем не поел!

– К черту посуду! Я сыт, – он приподнял ее за талию и поцеловал в губы.

Лена попыталась вырваться, но он крепко прижал ее к себе и сказал:

– Нет. Сегодня не отвертишься!

Позже, когда Влад уже спал, Лена встала с кровати и тихо вышла на кухню. Она села к столу, подперев рукой подбородок, и вздохнула… В их браке была еще одна проблема – она совершенно ничего не чувствовала от близости с мужем! Ее это сильно беспокоило, но она постоянно отгоняла эти мысли прочь. Они были женаты всего два года, она выходила замуж, будучи девицей, и ничего об этом не знала, если не считать многочисленных фильмов, которые постоянно крутят по телевизору. Может, потом что-нибудь изменится, и мне понравится, думала она, муж меня любит, заботится обо мне, а я неблагодарная еще чего-то жду!

Просто ей всегда казалось, что она что-то теряет, чего-то недополучает, когда Влад судорожно дышит во время секса и вскрикивает, когда все кончается… А ей было абсолютно все равно! Ей всегда хотелось, чтобы он поскорее оставил ее в покое, и заснул. Надо бы с кем-то поделиться, поговорить, но у нее не было человека, которому она могла бы довериться, обратиться с такой проблемой. С мамой она никогда эти темы не обсуждала, с братом неудобно, а подруг, таких близких, с которыми можно было бы поболтать о самом сокровенном у нее не было. К врачу сходить? Нет, стыдно. Может, все еще наладится…

Утром, собираясь на работу, и уже почти в дверях, Влад сказал ей:

– Могла бы хоть раз притвориться!

– Ты о чем? – спросила Лена, опуская глаза.

– Сама знаешь, о чем! С этим надо что-то делать. Запишу тебя на прием к врачу. Да! Вечером ничего не готовь, я буду поздно, – он чмокнул ее в щеку и ушел.

Лена не ждала, что он поднимет эту болезненную тему вот так – на ходу… Что ж, если надо, пойдет к врачу. С этим действительно надо что-то делать.

Придя в офис, она была приятно удивлена. Девушка, которая занималась договорами с поставщиками, заболела. И Лену попросили заменить ее. Лена работала бухгалтером – работа сидячая и требующая предельной внимательности, и хотя, по природе, она была человеком усидчивым, в последнее время ей хотелось заняться чем-нибудь более живым. Лиза, все время куда-то ездила, общалась с людьми, работа у нее была неспокойная, но в данный момент, почему-то казалась Лене более привлекательной. Видимо, она засиделась на одном месте. Днем работа, вечером готовка и муж. Иногда заезжала к своим, или вместе с Владом ездили к его родителям. Светские тусовки она не любила, на них муж ходил всегда один, а она в это время скучала дома. Хотелось чего-то новенького, и по ее мнению, интересного. Она с удовольствием согласилась на подмену, и стала собираться на какую-то ферму, где надо было заключить договор на поставку для сотрудников молочной продукции. Везти ее должен был шофер, и она не задавалась вопросом, далеко ли это. Получив соответствующие указания и документы от начальства, она села в машину и поехала.

Ехали по Киевке. Погода была замечательная, чем дальше они удалялись от Москвы, тем интересней ей казалась дорога. Вдоль шоссе мелькали поля и леса, покрытые желто-багряным убором. Кое-где пробегали речушки, с уже остывшей темной водой. Было красиво и грустно. Ей всегда становилось грустно осенью. Природа умирала, готовясь к зиме. Но сегодня ее радовало все. И даже постоянная болтовня не в меру разговорчивого водителя ее не раздражала. Ей казалось, что что-то должно случиться – хорошее, новое и она находилась в каком-то возбужденно-трепетном состоянии, ожидания этого чего-то…

Они подъехали к большой деревне. Дома в ней были разные. И совсем маленькие покосившиеся, и большие, обнесенные каменными заборами. Улица была пустынна, по дороге разгуливали куры. Они сосредоточенно что-то клевали и криво посматривали на них. Гуси направлялись к небольшому прудику, который поблескивал за молодыми редкими березками, стоявшими уже почти без листвы. Воздух был удивительно чист, и пах деревней – слегка потягивало сеном и дымком. Люди топили печи, отапливая свои жилища. Лена с детским восторгом взирала на эту ненавязчивую красоту. Она скучала по деревне, по лесу, реке и полю, на котором когда-то, будучи маленькой девочкой, собирала ромашки и васильки. А когда была уже постарше, любила уединяться в лесу, просто бродить по тропинкам, собирать цветы, и мечтать… У ее родителей был небольшой дом, в нем когда-то жила бабушка, и почти каждое лето, пока она была жива, они с братом проводили в деревне. Им нравилось бегать босиком по мокрому лугу, нырять в холодную прозрачную воду реки. Задыхаясь и дрожа, покрытые мурашками они прибегали в дом, где бабушка журила их за неосторожность. Она поила их парным молоком, растирала полотенцем и потом гладила по голове, своей шершавой натруженной рукой. Как они любили по вечерам сидеть за большим деревянным столом, пить чай и слушать бабушкины сказки, особенно во время грозы, когда во всей округе отключали электричество. При свете керосиновой лампы и под монотонный шум дождя рассказы бабушки казались еще более таинственными и волшебными. После чая она укладывала их спать, тихонько крестила и уходила, а они с братом еще долго смеялись и дурачились, лежа в кроватях, и потом засыпали крепким, ни чем не омраченным сном. Как ей хотелось вернуться туда – в свое детство!