Дженнифер Хейворд: Долг, оплаченный страстью

Анжелина невозмутимо смотрела Лоренцо в лицо:

– Мне ли не знать, как ты это делаешь? Берешь уязвимую фирму, забираешь все активы, а остальное выбрасываешь, как ненужный мусор. Классика жанра, будь она проклята.

– Проклята? – поднял густые брови Лоренцо. – Я думал, ты за цивильное общение.

Энжи пожала одним плечом:

– Мне все равно, что ты думал.

– А раньше тебя заводило это мое качество. Моя сила и моя власть. Для тебя они были афродизиаком.

Щеки Энжи зарделись румянцем.

– А потом я поумнела. Поняла, как много людей ты лишил работы. Все ради всесильного доллара.

– Компании, которые я скупил, все равно бы обанкротились. Это лишь вопрос времени. Вот и «Бельмонт» потеряли хватку. Думаешь, они знают, что сегодня нужно богатым путешественникам? Мое вмешательство только на пользу и первым, и вторым. За них!

Лоренцо поднял бокал и сделал большой глоток.

– Вопрос лишь в том, когда ты наиграешься в войну за владение миром, – проговорила Энжи.

– А что я, по-твоему, должен делать? Почивать на лаврах? Хочешь, чтобы я ушел на пенсию? Чтобы я сказал акционерам: «Ребята, я наигрался»?

Анжелина посмотрела мужу в глаза:

– Ты мог бы вселить в них своих демонов.

Лоренцо сомкнул длинные черные ресницы:

– Давай не будем о прошлом. Не для этого мы встретились.

– Ах да, – буркнула Энжи. – Я забыла правила игры.

– Итак, ты пришла, чтобы меня урезонить.

– Твое предложение возмутительно. Заставить меня забыть о помолвке и вернуться к тебе, чтобы родить наследника.

Лоренцо отрицательно покачал головой:

– Ты не понимаешь, дело не только в этом. Брак – наше общее дело, и мы должны…

– Ты со мной развелся, – перебила Энжи.

– В этом была моя ошибка.

Сердце Анжелины пропустило пару ударов.

– Что значит – ошибся?

– Ты привыкла бежать от проблем, а я нет. Но в тот раз сбежал и я. И сейчас, когда юридически мы все еще женаты, эту ошибку можно исправить. Ведь я не сильно хотел жениться первый раз. Представь, как лениво мне будет жениться во второй.

Жестокая реальность в очередной раз предстала перед Энжи в своем самом сером свете.

– Я ведь тебе не нужна, – сухо сказала Анжелина. – Тебе нужна милая послушная жена, которую полюбят твои итальянцы-родители. Которая будет стирать тебе и готовить, а еще встречать вечерами с работы в сексуальном нижнем белье.

Лоренцо смотрел на нее с изумлением:

– После тебя мне будет скучно с послушной женой. Но насчет белья ты права.

Энжи мысленно выругалась.

– Ты даже не знаешь, какая я сейчас. Я не та, на ком ты когда-то женился. И никогда не буду такой.

– Что ж, я жду не дождусь узнать, какая ты теперь. – Лоренцо оглядел ее оценивающим взглядом. – Понимаю, тебе важна твоя работа. Ты много трудилась на пути к успеху и добилась его. Так вот, в плане работы я готов идти на уступки. – Пальцы Энжи сжались в кулак. – Что же до моей мамы, то ты просто не шла ей навстречу. Но раз теперь ты другая, вы найдете общий язык.

– Она не любила меня изначально, – защищалась Анжелина. – Потому что считала, что я принудила тебя к браку.

– Мама имела на это полное право. Учитывая, что в первую же нашу совместную ночь ты забеременела. Но я объяснил ей, что это наша общая ответственность.

– Какой добрый жест, – съязвила Энжи. – Так на какие уступки ты готов идти? Впустишь меня наконец за свой пуленепробиваемый панцирь? Начнешь со мной разговаривать, а не уходить в себя сразу по приходе домой?

– Да. – Этот простой ответ Лоренцо с полминуты отзывался эхом в голове Анжелины. – Понимаю, что иногда я отстранялся, был эмоционально недоступен. Теперь я готов это исправить.

У Энжи кольнуло в сердце. Но вино уже подогрело ей кровь и развязало язык.

– Раз уж на то пошло, давай вытащим всех скелетов из шкафов, – предложила она. – Главная причина нашего разлада – Лючия. Потому что ты и дальше хотел упиваться жизнью вдовца. Но вынужден был жениться на мне.

Оливковая кожа Лоренцо как будто лишилась цвета. Мышцы лица напряглись, в глазах мелькнула тень. Анжелина поняла, что копнула слишком глубоко.

– Это ты была зациклена на Лючии, а не я, – проговорил Лоренцо загробным голосом.

Анжелина гордо вздернула подбородок, несмотря на неистовое биение взволнованного сердца.

– Повтори себе это еще сотню раз, и сам в это поверишь.

Повисла гнетущая тишина. Со сдавленным сердцем Энжи поднялась с кресла и подошла к окну. Это окно такое же, как в офисе Лоренцо, – от пола до потолка. Только здесь оно выходит на Центральный парк, светящийся теперь вечерними огнями. Обняв себя обеими руками, Энжи глубоко вздохнула.