Ноэль Бейтс - Неожиданный визит

Стоя в центре гостиной, она гневно указывала пальцем на Рассела.

– Ты не можешь обвинять своего брата в том, что он ведет себя как ребенок, потому что ты и сам не лучше его!

– А ты, – продолжила она, теперь уже гневно оглядывая Артура, – должен наконец сообразить, что невозможно прожить жизнь, не идя на уступки!

Затем она села, спокойно выпила чашку кофе, с удовольствием наблюдая, как братья с трудом, но все же пытаются найти общее решение.

После обеда Рассел вызвался показать Ребекке сад. Вдоль всего дома тянулась тенистая аллея, выходящая прямо во внутренний дворик, который был уже готов к приему гостей. Колонны с железными кольцами, к которым в старину привязывали лошадей, были увиты какими-то побегами с яркими цветами, пламенеющими на фоне белоснежных стен и еще не погибшими от прохладного осеннего воздуха. Ничто не нарушало безмятежной тишины. Казалось, они одни во всем мире, и ощущение это вдруг проникло в кровь чувством восхитительной близости. Ребекка было настороженно встрепенулась, но в этот момент Рассел крепко обнял ее одной рукой за талию, другой провел по ее спине, еще теснее прижав к своему телу, а его рот нашел ее дрогнувшие губы.

Ребекка поняла, что она пропала. Ей казалось, что тело ее, мягкое и податливое, стало глиной в руках у опытного скульптора, чьи пальцы сейчас пробегают по ней, изучая каждый изгиб, каждую впадинку, оживляя все, к чему прикасались. Рассел с бесконечным наслаждением и искусством подводил ее к такому чувственному возбуждению, которого она никогда не ожидала испытать. Его уверенные, настойчивые пальцы расстегнули пуговки на ее блузке, мягко раздвинули шелк, обнажив золотистую кожу. Он осторожно потеснил ее вплотную к стене, губы его оторвались от ее рта и пустились в восхитительный путь, чтобы найти занывшие от ожидания груди, и вот они послушно легли в его задрожавшие ладони. Ребекка выгнулась, откинув голову назад, когда его рот отыскал твердые, жаждущие соски, так остро отозвавшиеся на ласку его губ и зубов, что она не сдержала протестующего стона. Ее била мелкая дрожь, а Рассел, прижимаясь головой к ее пылающей коже, продолжал покрывать поцелуями попеременно то одну, то другую припухлую вершинку, от которых волны яростного желания, пробегая по всему телу, сходились глубоко внутри нее...

В тот самый миг, когда умопомрачительно сладкая мука стала для нее невыносимой, он снова стиснул ее в объятиях и с силой прижал губы к ее рту. На несколько пылких мгновений они слились воедино, не отрывая друг от друга губ. Наконец Ребекка нашла в себе силы отстраниться, избегая его обезоруживающего взгляда. По ее спине пробежала дрожь, странно холодная по сравнению с огнем, пылающим в ее крови.

Неожиданно послышались чьи-то шаги. Не успели они отпрянуть друг от друга, как появился Артур, который искал Ребекку, чтобы поговорить с ней о выставке. Она подумала, что по ее виду нетрудно догадаться, почему они так надолго задержались на внутреннем дворе, но Артур – друг, он все поймет.

После бессонной, беспокойной ночи Ребекка встала очень рано, исполненная благих намерений держаться подальше от Рассела Робертса. С сегодняшнего дня, девочка моя, сообщила она своему отражению в зеркале, тебе нужно быть очень разумной. Никаких поцелуев, никаких «тет-а-тет». Однако пока голова ее была занята составлением списка дозволенного и недозволенного, руки поспешно причесывали волосы и подкрашивали лицо. Она надела черные брюки и черно-белый свитер в резинку, которые красиво облегали ее стройную фигуру и необыкновенно шли ей, к тому же и выглядели все-таки наряднее, чем обычные джинсы с рубашкой.

Поднявшись в выставочный зал, Ребекка решила, что постарается не подходить к своим работам, которые представляли собой восемь миниатюрных иллюстраций, выполненных с большой скрупулезностью. Она впервые принимала участие в выставке и ожидала, что это будет довольна скромная по размерам и по содержанию экспозиция, но обнаружила, что несколько заблуждалась.

Одна из просторных комнат особняка была превращена в демонстрационный зал. По распоряжению Артура высокие окна занавесили тканью сочного синего цвета, которая составляла разительный контраст с ослепительно белыми стенами. Такой же тканью были застелены витрины, где были выставлены скульптурные миниатюры и изделия ювелирного искусства. По сторонам сводчатого прохода возвышались громадные подсвечники.

Постепенно зал стал заполняться гостями. Это в основной массе были студенты, которые выставляли свои работы, их друзья и родственники, но также знатоки искусства и меценаты, которые присматривались и приценивались к будущим талантам, и которых удалось заманить сюда ценой немыслимых усилий Артура. Видно, умение уговаривать людей было у братьев Робертс в крови.