Ева Блум: В новой роли

– Налево, пожалуйста, – ответила она, а сама взглянула направо, туда, где на холме у леса возвышался дом, в котором она выросла и полноправной хозяйкой которого вот-вот должна была стать, если, конечно…

Да, с родственниками не соскучишься! – усмехнулась про себя Эмили. Уход матери неожиданно обернулся потерей дома в Лондоне, а также окончательной утратой той свободы, на которую так понадеялось ее пойманное в силки обязательств сердце.

Мать расстроилась, узнав о завещании брата, она не считала, что Эмили следует выполнять поставленные им условия. София сама родила дочь вне брака и никогда не рассказывала ей об отце. Но однажды Эмили случайно обнаружила в одном из ящиков комода фотографию бравого королевского гвардейца в мундире и высокой медвежьей шапке. Надо сказать, что при одном только взгляде на этого гордого красавца сердце Эмили радостно забилось. Безусловно, с этим человеком ее связывали самые крепкие узы родства. Но вот спросить о нем у матери она так и не решилась, боясь всколыхнуть в ее душе не самые приятные воспоминания. Ведь почему-то ее родители так и не поженились.

– Потеряешь Роулз Поинт? Ну и что? Слава Богу, тебе есть где жить… – твердила ей мать.

Но для Эмили старый дом Фрэнка Роулза на холме перед лесом был самым родным местом на земле. Тут прошло детство, и сюда ее неудержимо тянуло. Потому-то она, вопреки мнению матери, сделала первый шаг и, преодолев сомнения, обвенчалась с соседом. Однако на второй шаг, то есть на выполнение супружеских обязанностей, у нее не хватило решимости. Более того, Джералд Спиллинг был оставлен ею после церемонии бракосочетания чуть ли не на ступенях собора, когда за спиной у них и у всех приглашенных, следовавших за ними, из открытых дверей все еще лились торжественные звуки органа…

Эмили сухо извинилась перед мужем, села в такси и укатила в Лестер. Там в магазине готового платья, оставив без внимания удивленные взгляды продавщиц, она купила костюм и блузку, переоделась в примерочной кабинке и попросила упаковать свадебный наряд. Затем первым же поездом вернулась в Лондон.

Понятно, она здорово обидела Джералда.

Но и у нее тогда имелись некоторые сомнения, оправдывавшие ее экстравагантный поступок. Ей трудно было представить себе, что сосед женился на ней по любви, а не по расчету.

Однако позже некоторые факты если и не развеяли окончательно ее сомнения, но сделали их менее болезненными, что ли. Прежде всего муж оплатил все долги Роулз Поинта, накопившиеся за последние несколько лет.

И в те месяцы после венчания, что она провела в Лондоне, неоднократно присылал ей по почте подарки, а также письма и телеграммы.

Впрочем, что именно находилось в его бандеролях, а также каково было содержание эпистолярных посланий, Эмили не знала. По ее просьбе почтовым отделением все это в нераспечатанном виде немедленно отправлялось назад. Кроме того, во время визитов мужа в Лондон она ни разу не удосужилась встретиться с ним хотя бы на четверть часа. А все телефонные разговоры намеренно сводила к односложным, малозначимым ответам на его вопросы…

Теперь же Эмили готова была признать, что переусердствовала, не подпуская мужа к себе на пушечный выстрел. После того как Берджисы столь отвратительно обошлись с нею, она ощущала себя брошенным всеми маленьким ребенком, абсолютно беспомощным в этом жестоком мире.

Ей хотелось побыстрее добраться до Джералда, заставить его выслушать все свои доводы, а также принести ему извинения за то, что вела себя с ним столь глупо и жестоко.

Ведь когда-то он нравился ей. В глубине души Эмили даже могла признаться, что, учась в выпускном классе, была влюблена в него. И каждый раз ожидала его визита к дяде в Роулз Поинт с замиранием сердца.

Хотя ей казалось тогда, что Джералд вообще не замечает ее. Однако она ошибалась…

Эмили расплатилась с таксистом и вышла из машины. Он достал из багажника ее чемоданы, поставил их на крыльцо, простился и уехал.

Она спохватилась и оглядела свой наряд.

Возможно, черная футболка и джинсы цвета хаки не очень-то годились для первого после венчания появления перед мужем. Но у Эмили не было времени на переодевание. К тому же сейчас ей хотелось выглядеть как можно проще, чтобы не походить на капризную принцессу, наказанную судьбой за самоуверенность и нетерпимость. Джералд должен ее выслушать и простить.

Она поднялась по ступенькам и нажала кнопку звонка. Дверь вскоре отворилась, и на пороге возникла женщина средних лет с седыми волосами, гладко зачесанными назад.