Хелен Брукс - Любовь на старой мельнице

– Прости меня, о добродетель. – Он разжал руки, лицо его как-то странно исказилось, и Генриетта на мгновение почувствовала себя лишенной чего-то важного и очень одинокой.

Но уже в следующую секунду перед ней начали мелькать новые лица, и все были крайне любезны и бурно выражали радость знакомства с нею. Ну еще бы, ведь ее держит под руку сам Джед Винсент!

– Насколько мне известно, вы живете вдали от Англии в течение большей части года. У вас есть дома в других странах? – спросила она в промежутке между знакомствами и танцами.

– Во Франции и в США. – Он стоял, прислонившись к стене и лениво окидывая ее взглядом. Как гигантский кот, затравленно подумала она. – Но меня удерживает там работа. Мой дед был для своего времени весьма передовым человеком и вовремя понял, что недостаточно просто принадлежать к британской аристократии, охотиться и рыбачить. Часть состояния Винсентов он пустил на раскрутку бизнеса во Франции и в Штатах, а деловой хватки ему было не занимать.

– Он вам нравился, – заметила Генриетта.

– Очень. – Джед улыбнулся, и в углах его голубых глаз появились добрые морщинки. – Он был как один из героев классических вестернов – волк-одиночка, живший по собственным принципам и не понимавший значения слова «компромисс».

– А вы? – Джед не ответил, но Генриетта настаивала: – Вы знакомы с этим словом или предпочитаете идти по стопам деда?

Он смотрел на нее еще несколько секунд, изучая вздернутый подбородок и настороженные глаза, а потом очень мягко произнес:

– Откуда столько агрессии, Генриетта? Кто вас так сильно обидел?

– Что?.. – От изумления она даже отступила на шаг назад. – Не понимаю, о чем вы.

– Слово «компромисс» задело вас за живое, да? – Он оттолкнулся от стены и подошел к ней почти вплотную. – Как его имя?

Ей отчаянно не нравилось ее собственное состояние в его присутствии – будто маленький испуганный зверек, которому негде укрыться. У нее в голосе послышался гнев:

– Даже если – если – у меня и были с кем-то сложные отношения, это мое личное дело.

– Так оно и останется, – констатировал он.

Сумасшествие какое-то! Они виделись всего пару раз, и этот человек ждет, что она выложит ему как на духу историю своей жизни?

– Не понимаю, с какой стати я должна с вами делиться интимными деталями.

Она использовала неверное слово и тут же пожалела об этом.

– Интимными… – протянул Джед, смакуя слово так долго, что Генриетта почувствовала, что краснеет. – Я и не думал, что задаю интимный вопрос, – медленно произнес он, завороженно наблюдая, как щеки у нее заливаются краской. – Я просто хотел узнать, нет ли таких тем, которых мне лучше избегать.

– Есть, – отрезала Генриетта, злясь на него и на себя. С ним стоит избегать любой темы.

– Отлично, – ничего не выражающим тоном произнес он и, чуть сощурив глаза, взял ее под руку. – Давайте выпьем по бокалу шампанского, пока не начались танцы. Не сомневаюсь, что у вас отбоя не будет от кавалеров, а я еще не готов танцевать, так что мне придется удовольствоваться ролью наблюдателя.

Генриетта, разумеется, заметила, что он слегка хромает, и в этот момент мысленно себя отругала за невежливость, потому что так и не спросила, как он себя чувствует. Она глубоко вздохнула.

– Извините, я не спросила, как вы себя чувствуете.

– И не надо. – Он улыбнулся своей восхитительно чувственной улыбкой. – В ваших глазах я хочу выглядеть крутым парнем, а не слабаком, который не смог удержаться в седле.

– Сбросить можно кого угодно, – поспешно возразила Генриетта.

– Меня – нельзя. – Это прозвучало беспрекословно. – Но все когда-то происходит в первый раз, вот и я пострадал от этой закономерности. А с ногой все в порядке, честно, – дружелюбно добавил он. – И с каждым днем ей все лучше.

– Хорошо. – Она снова покраснела и, сама не зная почему, разозлилась. – Я рада.

– Мм… – Он бросил на нее мимолетный взгляд ярко-голубых очей из-под полуприкрытых век, вводя ее в красивый танцзал. – Хотел бы я вам верить, но сдается мне, что вы просто пытаетесь быть вежливой, Генриетта Ноук. Что ж, терпение в конце концов всегда вознаграждается, – не без намека закончил он.

Генриетта открыла было рот, чтобы сказать нечто нелюбезное, но, подняв взгляд к его жесткому лицу, она решила промолчать: он был слишком умен, и вряд ли ей одолеть его в словесной схватке.

Как только они сели на обитые бархатом стулья с прямыми спинками, к ним подлетел официант с подносом, на котором поблескивали бокалы с шампанским. Джед поблагодарил его и взял два бокала, передав один Генриетте и снова пронзив ее взглядом.