Кэтрин Спэнсер - Синеглазая Касси

Имоджен вздохнула, страдая и физически, и морально, и понуро побрела к выходу.

– Я не откупаюсь, и если ты действительно хочешь, чтобы у нас все получилось, постарайся забыть о своем дурацком высокомерии. Я не враг, Джо, и, если доверилась тебе, ты тоже должен хоть немного верить в меня.

Она уже добрела до машины, когда Джо вышел из дома и окликнул ее:

– Эй, погоди!

Имоджен настороженно оглянулась.

– Ты права, – сказал Джо, подходя к ней. – Права в том, что касается доверия. Я погорячился. Я понимаю, что ты не покупаешь свое место в этом доме, но, пожалуйста, пойми и меня; за достаток в доме отвечаю я.

Гражданская церемония заключения брака состоялась в половине одиннадцатого утра. Не было ни конфетти, ни шампанского, ни идиллического номера для новобрачных в одной из множества очаровательных гостиниц вокруг Ниагарского водопада. Не было никаких гостей. Свидетелями выступили двое случайных прохожих.

У Имоджен не нашлось ни белого платья, ни свадебного букета. Она надела простенький хлопчатобумажный костюмчик цвета спелой пшеницы. И слава богу! Новобрачный явился в голубых джинсах. И когда чиновник объявил их мужем и женой, Джо не заключил новобрачную в жаркие объятия, не сказал, что любит ее, зато сообщил, надевая на ее палец тонкое золотое колечко:

– Через час я встречаюсь с подрядчиком на ферме. Поехали.

– Возьми мою машину, а мне оставь твой пикап. Мне надо кое-что купить.

Джо удостоил ее мимолетным, совершенно незаинтересованным взглядом, не спросил, куда она едет и зачем, лишь бросил ей ключи от своей машины и взял ее ключи.

Когда около двух часов дня Имоджен приехала на ферму, Джо возился в конюшне.

– Проголодался? Я захватила сандвичи и газировку.

– Оставь в машине. Я поем, когда закончу здесь, – ответил он, даже не подняв головы.

Имоджен только пожала плечами. Выгрузив покупки, она побродила по пустым комнатам, на ходу жуя сандвич, и решила, что и ей пора заняться самыми неотложными делами.

Солнце уже висело над горизонтом, когда Джо наконец изволил объявиться. Имоджен, устроившись на верхушке стремянки, прислоненной к стене, красила стены лестничной клетки в бледный зеленовато-серый цвет.

– Имоджен, чем ты занимаешься, позволь тебя спросить?

– А ты что подумал? – ответила она вопросом на вопрос, вытирая лоб тыльной стороной ладони. – Мне казалось, что я освежаю дом.

Джо подошел к основанию лестницы и поднял глаза. Лучше бы он этого не делал. Имоджен переоделась в старые шорты и футболку, и со своей выгодной позиции Джо видел слишком много для ее душевного спокойствия.

– Немедленно слезай!

– Я еще не закончила.

Джо затейливо выругался.

– Куда так спешить? Мона и Касси переедут только через пять недель, у тебя удобный номер в отеле. Ни к чему немедленно наводить безупречный порядок.

– Я выехала из отеля, – сообщила Имоджен, вставая на цыпочки, чтобы дотянуться до самого дальнего уголка.

– Почему, если не секрет?

– Потому что мы не можем позволить себе лишние расходы. И мы женаты, Джо, а жить с мужем не грех, разве не так? Более того, – продолжила Имоджен, не услышав никаких возражений, – я не люблю сидеть без дела, а поскольку это будет и мой дом, я хочу сделать его удобным и красивым. – Имоджен откинулась назад, чтобы полюбоваться результатами, и стремянка угрожающе наклонилась.

Джо бросился вверх по лестнице и сдернул Имоджен со стремянки.

– Ну, знаешь ли, в гипсе от тебя будет мало проку!

Его глаза сердито сверкали, воздух вырывался из легких с яростным свистом. Ей было все равно. Они стояли на лестничной площадке, тесно прижавшись друг к другу, Имоджен чувствовала, как колотится под ее ладонью его сердце, ощущала тепло его тела. Она не касалась его с той самой ночи, что они гуляли у реки... Одно неуловимое движение, и она снова ощутила бы вкус его губ.

– Ты обнимаешь меня впервые после свадьбы, – прошептала она, скользя взглядом по его лицу и отчаянно пытаясь не восхищаться его мужественной красотой.

Джо чуть покраснел и опустил взгляд, и пронзительная синева скрылась за плотным черным занавесом его ресниц.

– Прекрати, Имоджен. У нас полно дел в ближайшие недели, и нечего все усложнять.

– Это все, что я значу для тебя? Осложнения? Неизбежное зло?

Он отстранил ее.

– Посмотрим на тебя через месяц, когда тебе надоест махать малярной кистью и ты поймешь, что обречена на скуку, принцесса. Ни вечеринок, ни великосветских приемов, ни ужинов в клубе. Да и меня ты вряд ли будешь часто видеть. Чтобы до зимы привести ферму в порядок, придется работать с утра до ночи без выходных.