Ребекка Уинтерз - Венок из флердоранжа

– Мы возьмем этот.

– Замечательный выбор, мадам.

Несмотря на мрачное настроение, с каким Ланс оставил замок, он одарил ее благодарным взглядом.

– Мы хотели бы, чтобы мебель нам доставили прямо сейчас. – Ланс пошел к кассе расплатиться и предложил поехать в другой магазин, чтобы купить все необходимое для малыша.

Домой они вернулись через несколько часов.

– Тебе пора дать ногам отдых, – сказал Ланс, когда они свернули на подъездную дорожку. – И в постель. Сегодня был большой день.

Он открыл дверь и следом за ней внес покупки.

– Пойдем наверх?

С каждым шагом по ступенькам сердце ускоряло бег. Андреа посетила ванную, надела одну из своих новых ночных рубашек и халат.

Когда она вышла из ванной, Ланс, еще одетый, сняв только ботинки, полулежал на кровати с книгой в руке.

– Готова выслушать историю на сон грядущий, мадам Дю Лак? – Он словно сверлил ее взглядом.

– Я вся превратилась в слух. – Она взбила подушки и легла на бок, лицом к нему.

– Это любимая книга моего детства. Где-то в замке уже есть такая же, я читал ее в детстве. Но мне захотелось, чтобы у нашего сына была своя.

Андреа нетерпеливо вздохнула.

– Ты так заинтриговал меня… Сказка о лисе писателя Сэмвайла.

Лис был нарисован с таким мастерством, что Андреа отобрала у Ланса книгу. Какие чудесные рисунки!

– Посмотри на эти гигантские деревья и грибы-поганки…

Все маленькие лесные создания, жившие в средние века, были изображены так оригинально, что Андреа чуть ли не с благоговением листала страницы.

– Фантастика. Автор создал настроение, которое затягивает тебя, даже если не знаешь, о чем история.

– Я обычно изучал эти рисунки часами. Я просто погружался в них, – пробормотал он.

– И я понимаю, почему…

Следующие полчаса, пока он читал ей, она лежала, завороженная не только содержанием сказки, но и голосом Ланса. Он был чудесный чтец. Андреа согласилась бы, чтобы он никогда не прекращал чтения.

– Я уже усыпил тебя? – прошептал он.

– Ты самый лучший в мире сказочник.

– Мне еще никто этого не говорил.

– А ты уже читал кому-то? – Она открыла один глаз.

– Насколько помню, нет.

– Когда на сцене появится маленький Жофф, тебя ждет полный рабочий день.

Он поменял положение и оказался ближе к ней.

– Хочешь остаться одна, чтобы уснуть?

Ярость разочарования захлестнула ее. А она-то ждала от него другого…

– Нет. Хочу узнать, почему тот человек привез бумаги в замок? Тебе не удалось обмануть ни меня, ни отца. Это касается Коринн, да? Ты боишься огорчить меня и поэтому не говоришь?

Его пальцы играли с прядью волос, падавших ей на шею.

– Помнишь наш уговор? Сегодня мы не будем думать о ней.

– Ты избегаешь ответа на мой вопрос. Я буду больше тревожиться, если ты не скажешь мне, что случилось.

– Андреа…

– Пожалуйста, не спрашивай, доверяю ли я тебе. Ты знаешь – доверяю. Сейчас, когда мы женаты, ты не должен один нести эту ношу. Признайся мне.

У Ланса потемнело лицо.

– К несчастью, положение стало еще хуже. Я даже думаю ради предосторожности отправить тебя в Штаты.

В глазах у него было столько боли, что она не могла ошибиться.

– Если ты говоришь о Коринн, то по этой дорожке мы уже прошли до конца.

– Это не Коринн. Помнишь женщину, которая оставила мне шрам? Еще когда я служил, она предъявила мне иск с обвинением в изнасиловании. Две ее подруги засвидетельствовали, что видели, как это случилось. Меня ждал военный трибунал. Через месяц расследований за недостатком доказательств дело прекратили. Один из офицеров, моих подчиненных, дал показания, что ту ночь провел с подругой-свидетельницей. После этого и второй подруге стали меньше верить. Кроме того, мой адвокат привел в суд хирурга. Тот объяснил, что шрам на шее остался после точного и намеренного ранения. Его не могла нанести женщина, боровшаяся с насильником. И все-таки она мне подпортила карьеру. Когда я уходил в отставку, то не получил полагавшуюся медаль и вообще остался под подозрением. В моей стране человек считается виновным, пока не будет доказана его невиновность.

Не сознавая, что делает, Андреа обхватила его за шею.

– Я так сочувствую тебе, – шептала она ему в волосы. Ей так хотелось унять его боль, что она, не сдерживаясь, целовала его лицо и шею. – Я знаю, что ты невиновен, Ланс. Я знаю.

И только в этот момент Андреа заметила в нем явную перемену. Он начал возвращать ей поцелуи.

– Ты понимаешь, что значат для меня твои слова?