Стефани Лоуренс - За синей птицей

– Подумать только, – медленно, с трудом выговаривая каждое слово, произнес Анджело – и я еще заверял тебя, что не люблю сексуальные извращения. Я боялся тебя шокировать, а ты…

Не договорив, он развернулся и вышел, громко хлопнув за собой дверью.

Во второй раз за последние несколько минут все присутствующие замерли в немой сцене. На этот раз первым обрел дар речи Дэймон.

– Эбби, я спятил или этот грубиян правда только что посмел предположить, что мы оба спим с тобой?

Она вскочила, как подброшенная пружиной, и бросилась к двери.

– Не надо, Эбби, не беги за ним, – попытался остановить ее Дэймон, – предоставь его нам.

Поздно. Она уже вылетела в прихожую – как карающий ангел.

– Не смей хлопать дверью!

Анджело застыл перед входной дверью, но не обернулся.

– Ни слова, Абигайль, ни единого слова, – прошипел он не своим голосом. – Я бы задушил тебя голыми руками, но мне противно прикасаться к твоему грязному телу.

Эбби схватила со столика пустой бокал и бросила в Анджело. Ударившись о его спину, фужер упал на пол и разбился. Анджело заметно напрягся, но не оглянулся.

– Обернись и посмотри мне в глаза, высокомерный ублюдок! Только твое извращенное воображение могло такое придумать! – завизжала Эбби.

Она метнула второй фужер, на этот раз он разбился о плечо Анджело. Анджело все-таки повернулся.

– Как ты смеешь! Как у тебя язык поворачивается говорить такое? Как ты мог даже предположить такое, не говоря о том, чтобы бросать эти отвратительные обвинения мне в лицо?! Ты же ничего не знаешь, абсолютно ничего!

Анджело скривил губы.

– Мне и не нужно ничего знать, факты говорят сами за себя. Одна постель, одна женщина, двое мужчин, и все трое – полуодеты. – Его лицо и голос прямо-таки сочились презрением, даже не презрением, а глубоким отвращением. – И я еще думал, что это Рафаэль тебя совратил! Да он по сравнению с тобой сама невинность. Скажи, вы развлекались втроем и до того, как ты раздвинула ноги передо мной, или это началось позже?

Эбби казалось, что его полные яда слова разъедают ее, как кислота.

– Наверное, я со своими традиционными взглядами показался тебе скучным. Если так – извини. Если бы я знал твои вкусы, я бы ради твоего удовольствия велел доставить на остров какого-нибудь красавчика. Правда, тогда бы вы развлекались без моего участия, прости, но это не мой стиль.

Анджело снова повернулся спиной к Эбби. Она швырнула в него последний третий фужер, но промахнулась, и фужер разбился о стену. Не оборачиваясь, Анджело процедил:

– Возвращайся в постель, можешь развлекаться с моим братом и дальше, мне все равно, меня от тебя тошнит.

Эбби не выдержала, гнев придал ей сил, она подбежала к Анджело и закричала:

– К твоему сведению, я никогда не была в постели с твоим братом! Рафаэль не был моим любовником, а Дэймон – мой старый друг! Я ни могла бы спать ни с тем, ни с другим, потому что они спят друг с другом! Рафаэль и Дэймон – любовники! Вот почему твой брат не хотел жениться на Клаудии, а вы с дедом пытались сломать его жизнь! Я всего лишь старалась…

Голос Эбби сорвался, она безнадежно махнула рукой, бросилась в ванную и заперла за собой дверь. Если бы могла, она вообще никогда не вышла бы из этой ванной.

В баре было пусто, только за дальним столиком у стены сидели двое мужчин, перед одним из них стояла початая бутылка виски и стакан.

– Что же мне теперь делать? – От выпитого виски у Анджело заплетался язык, Рафаэль хотел что-то сказать, но Анджело продолжал: – Я все испортил! Сам не понимаю, как я мог быть таким идиотом? Я все перевернул с ног на голову! Я с самого начала все испортил!

– Это точно, – согласился Рафаэль.

Анджело встрепенулся, поднял голову и посмотрел на брата так, словно готов был убить его на месте, но потом выражение его лица изменилось, он снова сник.

– Как, как я мог быть таким слепцом?! Как я мог так ошибиться?!

Рафаэль знал, что Анджело страдает, но не собирался облегчать брату жизнь. Он считал, что своим возмутительным поведением по отношению к Эбби Анджело заслужил и более страшное наказание.

– Анджело, дело в том, что ты почему-то предпочитал думать о ней самое плохое. И это происходило постоянно.

Снова подняв голову, Анджело воинственно посмотрел на брата.

– Черт, это ведь ты пытался меня убедить, что Эбби – твоя любовница! Она висла на тебе, как приклеенная, демонстрировала твои бриллианты! Ты нарочно создавал у меня впечатление, что она – пустышка, которую интересуют только деньги.