Сара Крейвен: Люблю тебя, Лаура

В Риме стояло теплое солнечное утро, и поэтому граф Алессио Рамонтелла не мог уразуметь, почему в городе землетрясение. Он со стоном приподнял болезненно пульсирующую голову с подушки и с трудом приоткрыл глаза.

Кровать напоминала поле битвы, но громкий, настойчивый стук, который он принял за грохот рушащихся зданий по соседству, раздавался со стороны двери в спальню, и доносившиеся до него взволнованные крики исходили не от погребенных под развалинами жертв, а от его слуги Джорджо, пытавшегося разбудить своего хозяина.

Стараясь не потревожить обнаженную красавицу, спящую с ним рядом, Алессио, не делая резких движений, чтобы не усугубить последствий похмелья, встал с кровати и извлек из кучи лежащей на полу одежды халат. Накинув его, он прошлепал по мраморному полу к двери.

– Сегодня не рабочий день, – сказал он, приоткрыв дверь. – Неужели нельзя оставить меня в покое?

– Прошу прощения, ваша светлость, – Джорджо в отчаянии сжимал и разжимал кисти рук. – Я бы ни за что на свете вас не потревожил, но дело в том, что ваша тетя, синьора Висенте…

Последовала зловещая пауза.

– Она здесь? – наконец произнес Алессио.

– Пока нет, – сообщил несчастный Джорджо. – Но она позвонила и сказала, что уже едет.

Алессио тихонько выругался.

– У тебя что, не хватило ума сказать, что меня нет? – строго спросил он.

– Хватило, ваша светлость, – печально ответил Джорджо, – но она, к сожалению, мне не поверила.

Алессио снова выругался, на этот раз более энергично.

– Сколько у меня есть времени?

– Это зависит от пробок на дорогах, синьор, но, боюсь, осталось несколько минут. И слуга укоризненно добавил: – Я стучал, стучал…

Алессио застонал, но взял себя в руки и перешел к действиям.

– Вызови такси для моей гостьи, – приказал он. – Скажи, чтобы водитель подъехал к заднему входу. Потом приготовь для синьоры Висенте кофе и миндальное печенье.

Он захлопнул дверь, вернулся к кровати и посмотрел на гладкое, загорелое тело, предназначенное услаждать его взор. О боже! Какой же он идиот! Зачем он позволил ей остаться на ночь? Наверное, был пьян сильнее обычного, подумал он и, нагнувшись, решительно потряс круглое плечико.

До невозможности длинные ресницы томно поднялись, и его одарили сонной улыбкой.

– Алессио, сокровище мое, почему ты не в постели? – Дама обвила руками его шею, но он быстро отстранился.

– Виттория, тебе придется уйти, и к тому же поскорее.

Она надула хорошенькие губки.

– Какой ты негалантный, милый. Я же тебе говорила: Фабрицио наносит визит своей ведьме-мамочке и не вернется до вечера, поэтому в нашем распоряжении целый день.

– Заманчивое предложение, недрогнувшим голосом ответил Алессио. – Но, как это ни грустно, у нас нет времени, чтобы его осуществить.

Она с улыбкой потянулась.

– Но как же я могу уйти, радость моя, когда мне нечего надеть? Ты выиграл в карты все мои вещи прошлым вечером. Что мне делать? Это был долг чести, – гортанным голосом уточнила она.

Алессио терял терпение.

– Считай, что я твой долг аннулировал. Я смошенничал вчера.

Она пожала плечами.

– Тогда тебе придется принести мою одежду из гостиной, где я ее бросила. А может, ты хочешь, чтобы я отыграла свои вещи в следующей игре?

Алессио было не до страстных сцен.

– А как ты, красавица, объяснишь моей тете Лукреции, и к тому же ближайшей подруге матери Фабрицио, две вещи: свое присутствие и отсутствие на тебе одежды?

Виттория вскрикнула, села и прикрылась простыней, словно ее уже застали врасплох.

Господи… ты серьезно? Она что, здесь?

– Еще нет, но вот-вот появится, – мрачно предупредил Алессио.

– Боже! – издала вопль Виттория. – Алессио, сделай что-нибудь! Я должна выбраться отсюда. Спаси меня.

В дверь опять постучали, затем в приоткрывшуюся щель просунулась рука Джорджо с женской одеждой, а его голос произнес:

– Такси прибыло, ваша светлость.

Алессио взял вещи и перебросил их Виттории, которая устремилась в ванную. Глядя на нее, Алессио подумал, что прошлой ночью она казалась забавной и занятной партнершей, но сейчас, учитывая нависшую над ним опасность, ее привлекательность поблекла. У него больше не будет ни игр в карты, ни других игр с прекрасной Витторией Монтекорво. И вообще, разумнее впредь держаться подальше от разочарованных чужих жен.

Он поднял с пола свое белье и пошел в гардеробную, где натянул хлопчатобумажные кремовые штаны, черную рубашку поло и сунул босые ноги в мокасины. Когда он снова появился в спальне, то там его уже ждала Виттория, одетая и страшно расстроенная.