– Только попробуй! – проревел он, останавливаясь на пороге. – И увидишь, как я выломаю дверь!
– Мне нужно в душ. Я вся мокрая, а здесь кондиционер. Уходи.
– И я не уйду, и ты никуда не убежишь. Я не позволю тебе спрятаться. Тебе придется взглянуть мне в лицо!
Опять он схватился за свою Миссию, поняла Джоанна. Ничто его не вразумляет.
– Твоя мать…
– Была очень рада узнать, что я нашел тебя. Она уехала домой приходить в себя после безобразной сцены, которую ты закатила.
– А кто первым начал? – возмутилась Джоанна.
Ловко они переваливают с больной головы на здоровую! Она прижала руку к глазам.
– Посмотри на меня, Джоанна!
Она убрала руку, сжав пальцы в кулак, и встала перед ним:
– Счастлив?
– Нет, ты выглядишь ужасно.
Он и сам выглядел не лучшим образом. Бледный, губы сжаты в тонкую линию, глаза запали. Ей больно было видеть его таким.
– Прости меня…
Как всегда, его не впечатлили ее извинения.
– Тебе никогда не приходило в голову, что человека можно любить не только за толщину его кошелька? – спросил он вдруг.
– Мне никогда не были нужны твои деньги! – возмутилась она.
– Согласен. – Его ответ сбивал с толку. – Но и мне никогда не была нужна твоя девственность. – Он внимательно следил, как краски сходят с ее лица. – Когда я думал, что получу ее, я был очень польщен и считал, что к такому дару нужно относиться с уважением, которого он, несомненно, заслуживает. Нет, черт побери, не отворачивайся! Слушай меня, как я выслушал твою маленькую выразительную речь!
– Я знала, что ты не способен понять! – она попятилась, потому что он двинулся к ней.
– О, я прекрасно понял, что ты превозносила свою девственность гораздо выше, чем мою любовь! Ты унизила меня таким мнением обо мне, знаешь ли ты это? Ты унизила все, что было между нами, унизила мою любовь!
Чудесные слова, но они опоздали на три года. Она хорошо помнила кутерьму, которую он устроил вокруг ее девственности. И то, как все сразу изменилось. Вместо страстных поцелуев клюнет в щечку на сон грядущий, вместо пылких объятий держит за руку! Она даже начинала опасаться, что он вообще никогда не решится посягнуть на ее драгоценную девственность, так он перед нею преклонялся!
– Ты опять поворачиваешь все так, как тебе удобно, – огрызнулась она. – Только и слышно, как я тебя унизила. Я и сама прекрасно понимаю, что обкрадываю твою жизнь!
– Но только не в смысле девственности. Мне не нужен этот лоскуток кожи или не знаю чего, который создан лишь для того, чтобы защищать организм женщины от инфекции, пока ей не придет время стать матерью. Не больше, не меньше. Конечно, если мужчина – не озабоченный девственностью варвар, а я не такой, – заявил он.
– Но я сама должна была решать, кому и когда отдать свою девственность, – дрожащим голосом проговорила она. – И я хотела подарить ее тебе! – это был крик, идущий из самого сердца.
– Но ее не вернешь, – мрачно сказал Сандро. – Пора списать давнишнюю потерю. А ты ведешь себя так, будто без этого тебе больше нечего мне подарить.
– Но это ничего не может изменить! Правда в том, что я не могу заниматься с тобой любовью. Мое сердце разрывается оттого, что я лишила тебя этого дара!
– Думаешь, мне будет его не хватать? Что я меньше буду ценить тебя из-за этой потери? – Он усмехнулся. – Черт возьми, нет сомнения, что я предпочел бы заниматься любовью со своей женой, а не влачить проклятое унизительное существование, живя с тобой и не имея права дотронуться до тебя!
– Я же говорила, что ты не поймешь, – вздохнула она.
– Послушай, я понимаю гораздо больше, чем ты думаешь. Я прекрасно понимаю, что в душе ты не что иное, как испуганная маленькая девственница.
Джоанна подпрыгнула от обиды, услышав такую интерпретацию ее слов.
– То, что сделали с тобой те двое подонков, не считается, – он взмахнул рукой, словно отгоняя кого-то. – Все это физическая сторона, которую ты слишком переоцениваешь. А что же считается? Ты, – ответил он сам себе. – Тебе не хватает храбрости отдать себя тому, кого ты любишь. Вот настоящий дар любви одного человека другому. Мне нужна не твоя девственность, а ты сама. Но ты трусишь сделать решительный шаг. – Он сам сделал шаг, шаг к двери.
На его лице было написано, что он сыт по горло ею и ее призраками.
– А если ты будешь продолжать в том же духе, то обречешь меня на бессмысленный целибат. [16]А сама будешь всю жизнь мучиться из-за этого, видя, как я страдаю!
– О ч-чем ты? – прошептала она. Ей совсем не понравилось то, что она заподозрила.
Читать дальше