Аннетт Бродерик - Отец-холостяк

– А я-то подумала, что это Стив.

– Что врачи говорят? – спросила Сьюзен.

– Ничего. – Ханна взглянула на часы. – Его переведут в палату примерно через час.

– Давайте пойдем в кафетерий и позавтракаем, – предложил Тони. – Я попрошу дежурную, чтобы она позвала нас, если Стива привезут до нашего возвращения.

Женщины не стали с ним спорить. И Тони позаботился, чтобы все трое отошли от прилавка самообслуживания с полными подносами.

Выпив кофе, Ханна внимательно посмотрела на парочку, сидевшую напротив нее.

– Это мое воображение, или у вас есть какое-то омолаживающее зелье? Сегодня утром вас просто не узнать.

Заметив, что Сьюзен слегка покраснела, Тони сжал ее руку и улыбнулся Ханне:

– Не знаю, как Сьюзен, но я сегодня наверху блаженства. Сьюзен согласилась выйти за меня замуж. Мы поженимся, как только Стив поправится и сможет присутствовать на свадьбе.

– Слава тебе, Господи! Давно пора! – Ханна так и лучилась улыбкой. – Я просто счастлива за вас обоих.

– Сама не понимаю, как я так долго продержалась, – призналась Сьюзен, – ведь всем известно, что Тони неотразим. И если уж он что задумал…

– Вообще-то мы со Стивом заключили пари, что вы не поженитесь до отъезда Тони на весенние тренировки. Я не ожидала, что он так быстро тебя уломает.

– Так, значит, поэтому Стив был так огорчен, когда Тони уехал! А я думала, это потому, что они не попрощались.

– Конечно, не только поэтому. Но он заключил пари – и проиграл.

– А на что вы спорили? – полюбопытствовал Тони.

Ханна с готовностью объяснила:

– Если бы он проиграл, он должен был бы убирать и пылесосить свою комнату, а также мыть ванну еженедельно, без каких-либо напоминаний с моей стороны.

Тони и Сьюзен расхохотались.

– А если б он выиграл? – спросила Сьюзен.

Ханна пожала плечами.

– Тогда мне пришлось бы не реже раза в неделю готовить все его любимые блюда. Это было справедливое соглашение.

Официантка прервала их разговор:

– Сьюзен Мак-Кормик, позвоните, пожалуйста, по внутреннему – четыреста двадцать восемь.

Официантка не успела закончить фразы, как Сьюзен уже бежала к телефону. Она возвратилась с довольным лицом.

– Это дежурная по этажу. Из реанимации сообщили, что они сейчас переведут его в палату.

Все трое поспешно вышли из кафетерия и поднялись по лестнице. Когда привезли Стива, они уже были в палате.

Хоть Сьюзен и знала, чего следует ожидать, однако увидеть сына в таком состоянии было для нее большим потрясением. Из-под одеяла от него тянулись какие-то трубочки, подсоединенные к разным аппаратам. Лицо, распухшее от ушибов, да еще темный шрам, резко выделяющийся на бледной коже.

– Ох, Стив, – прошептала она и почувствовала, как Тони сжал ее руку.

Когда мальчика перенесли с каталки на кровать, он слегка приоткрыл глаза.

– Мама? – Голос был сонный и слабенький.

– Я здесь, дорогой. – Она нагнулась и сжала его вялую руку.

– Что произошло?

– А что ты помнишь, детка?

– У меня все перемешалось. Помню, что видел доктора Мастерса и что было больно. Что я такое сделал?

– Ты ничего не сделал, дорогой мой, ты просто возвращался домой из школы. Тебя ударило машиной. Но ничего, все будет хорошо. – Она с трудом удерживала слезы.

– Я очень горжусь тобой, Стив, – сказал Тони, подойдя поближе к кровати.

Сонные глаза Стива удивленно раскрылись:

– Тони?

– Да, это я, сынок.

– Как ты сумел так быстро вернуться? Тони нежно улыбнулся ему:

– Когда я буду тебе нужен, я всегда буду рядом.

Стив прикрыл глаза. Потом снова открыл их и попытался улыбнуться. Но любое движение было болезненно, и он слегка застонал.

– Я рад, – наконец произнес он и снова закрыл глаза.

Тони наклонился и поцеловал его в лоб.

– Я тоже, я тоже, сынок.

– А теперь, дамы и господа, награду за шестнадцать лет выдающейся игры в бейсбол от его коллег по команде, от администрации и совладельцев «Звезд Атланты» получает Тони Антонелли!

Ведущий умело управлял бурными овациями и восторженными криками, сотрясавшими огромный зал одного из самых престижных отелей Атланты. Сьюзен успела поблагодарить Бога за то, что устроители церемонии отказались от традиционного стола президиума, так что теперь она чувствовала себя не до такой степени на виду. Она смотрела, как Тони пробирается к сцене, лавируя между круглыми обеденными столами. Кто-то останавливал его, пожимал ему руки, обнимал, похлопывал по плечу…