Виктория Шарп: Упрямый ангел

Ливия вдруг с горькой иронией подумала, что обвинить шефа или клиента в сексуальных домогательствах на деле гораздо труднее, чем в теории. Нарвешься вот на такого «крепкого орешка», как Роджерс, и отхватишь вместо оплаты морального ущерба крупные неприятности. Без сомнения, женщинам, решившимся на судебную тяжбу с работодателем, надо ставить памятники за мужество.

– Ладно, Ливия, давайте немного поговорим о делах, – сжалился над ней Роджерс. – Садитесь в кресло, вон там, возле окна, там нам будет удобнее беседовать, чем за столом. Сейчас я попрошу принести нам кофе и введу вас в курс наших проблем.

В течение следующего часа Роджерс без остановки рассказывал Ливии про дела своей фирмы. Причем рассказывал так живо и увлекательно, что Ливия почувствовала неподдельный интерес к предмету разговора. Под конец она настолько расслабилась, что даже стала задавать вопросы, на которые Роджерс терпеливо и обстоятельно отвечал.

Слушая собеседника, Ливия наблюдала за ним. Она отметила, что его манеры довольно учтивы и сдержанны, а речь – необычайно грамотна. Это говорило о том, что он получил хорошее образование. А еще он показался ей слишком молодым для должности генерального директора крупной компании. Роджерсу было на вид лет тридцать. Наверное, подумала Ливия, он занял высокий пост благодаря родительским связям. В любом случае Ник Роджерс производил впечатление умного и компетентного человека и явно находился на своем, а не на чужом месте.

Интересно, женат он или холост? Ливия украдкой взглянула на его левую руку и не обнаружила обручального кольца. Это обстоятельство почему-то пришлось ей по душе. Зато она заметила на запястье его правой руки золотые часы с зеленым циферблатом – под цвет его кошачьих глаз. Причем Роджерс вовсе не выставлял их на показ. Нувориш? Вряд ли. Скорее, выходец из богатой или хотя бы обеспеченной семьи. И вовсе не так плохо воспитан, как показалось ей вначале.

– Ну что? – спросил Роджерс, когда Ливия исчерпала свои вопросы. – Надеюсь, мне удалось вызвать у вас хоть какой-то интерес к предстоящей работе?

– Мне всегда интересно работать с нашими клиентами, – оптимистично выдала Ливия заученную фразу.

Роджерс усмехнулся и недоверчиво покачал головой.

– Вы лукавите, Ливия, – убежденно сказал он. – Потому что это просто невозможно. Что тут может нравиться? В сотый раз писать об одном и том же? Да я бы, наверное, повесился от такой рутинной работы!

Ни один из клиентов, с которыми ей довелось работать за три года, никогда не говорил ей подобных вещей. Более того, Ливия была абсолютно уверена, что им и в голову не приходило, что она может тяготиться однообразной работой. Да и какое им вообще могло быть дело до ее проблем? Они платили деньги и имели полное право требовать за них качественные услуги. А если ей, Ливии, что-то не нравилось, это никого не касалось, кроме нее самой. И уж конечно никто из клиентов даже не пытался пробудить у нее искренний, а не притворный интерес к работе.

Да! Похоже, этот Ник Роджерс очень чуткий и наблюдательный человек. А также отличный психолог. Но хорошо это или плохо для нее, Ливии? С одной стороны, конечно, хорошо, а с другой… ничего хорошего! Потому что Ливии совсем не хотелось, чтобы он читал ее мысли и предугадывал мотивы ее поступков.

– Так я угадал? – спросил Роджерс, не дождавшись ответа.

– Да, угадали, – неохотно призналась Ливия. – Меня действительно тяготит однообразие работы. Но я почти уверена, что в нашем случае все будет по-другому.

Произнеся эти слова, она вдруг страшно смутилась, испугавшись, что Роджерс может истолковать их двояко. Однако он не стал делать никаких двусмысленных намеков, а просто кивнул и сказал:

– Я постараюсь принять меры, чтобы работа над моими рекламными статьями не показалась вам слишком скучной.

Как правило, подобными фразами клиенты объявляли о конце аудиенции. Поэтому Ливия поднялась с кресла, взяла в руки сумочку и выжидающе посмотрела на Роджерса.

– Что такое, Ливия? – озадаченно спросил он, тоже вставая. – Я опять сказал что-то не то?

У него было сейчас такое растерянное выражение лица, что Ливия не удержалась от улыбки.

– Да нет, мистер Роджерс, все в порядке, – поспешила она разубедить его. – Просто… вы ведь, кажется, дали мне понять, что пора прощаться?

Роджерс глубоко вздохнул и возвел глаза к потолку.

– Ливия, дорогая моя! – с мягким нажимом произнес он. – Ради бога, перестаньте искать в моих словах некий скрытый подтекст. Запомните раз и навсегда: я – человек прямой и всегда прямо говорю о том, что мне нужно в тот или иной момент. Если бы я хотел проститься с вами, я бы открытым текстом сказал об этом. Ну, уяснили? – с добродушной усмешкой переспросил он.