Джейн Портер - Память любви

– Странно, но я не помню, – рассмеялась она. Значит, было не очень вкусно, иначе я бы помнила, правда?

Он посмотрел, как отблеск огня в камине играет у нее на лице. Ему нравилось, когда она смеялась, была игривой и дразнила его как сейчас. Ему хотелось усадить ее к себе на колени, обнять, и чтобы так было всегда.

Внезапно выражение ее лица стало серьезным.

– Лусио!

– Да, негритенок?

Она покраснела. Ей нравилось чувствовать себя его женщиной.

– Мы ведь поженимся, правда? – Она еще больше покраснела. – Ты же все еще хочешь жениться на мне?

Ее слова прозвучали так невинно, словно она вернулась к своим детским мечтам. Он молчал, не зная, что ответить. Но, в конце концов, решил быть честным до конца. Она это заслуживала.

– Конечно, я хочу жениться на тебе.

Ее губы сложились в улыбку, а зеленые глаза засветились.

– Правда?

– Да.

– Тогда давай сделаем это как можно скорее. Она наклонилась вперед. – Как насчет завтра?

После ужина они поднялись наверх. Анабелла обняла его за талию и крепко прижалась к нему.

– Останься со мной, – прошептала она.

– Я не могу. – Он хотел наклониться и поцеловать Ану в лоб, но вспомнил ее слова о бабушкином поцелуе и улыбнулся.

– Почему?

По выражению ее лица он понял, что сейчас ему лучше снова быть предельно честным.

– Я устал. Я только сегодня вернулся из долгой поездки, и мне нужно поспать.

– Ты можешь спать в моей комнате.

– Там я не смогу заснуть, да и ты тоже, – он погладил ее по щеке. – А тебе нужно хорошенько отдохнуть.

– Ладно, – она зевнула и улыбнулась, – но ты ведь не уедешь?

– Я буду здесь и никуда не уеду. Я останусь с тобой.

Комната Лусио располагалась на первом этаже в конце коридора. Рядом с комнатой была маленькая лестница, ведущая наверх. Ее сделали для прислуги, но когда Лусио занял эту комнату, то решил, что лестница ему тоже пригодится.

Ночью его разбудил чей-то плач, тихий, но саднящий душу. Плакала Анабелла. Это был уже не пронзительный крик, как раньше, а приглушенные хриплые рыдания. Она плакала в подушку, совершенно убитая горем. Но почему она плакала? Может, вспомнила какие-то события из прошлой жизни и снова переживала смерть отца… смерть брата Тадео?

Лусио быстро поднялся наверх.

– Лусио! – Ана взглянула на него и протянула к нему руки.

Он подошел к кровати, сел рядом и прижал ее к себе. Ей трясло от холода.

– Тебе приснился кошмарный сон?

– Нет, – она стучала зубами. – Хуже.

– Что же тебя так расстроило?

– Ты знаешь, Лусио, ты знаешь! – Ее горячие слезы упали ему на руку.

– Но я не знаю!

– Нет, ты знаешь и должен простить меня. Ты должен. Пожалуйста, Лусио, скажи, что простишь меня.

О чем она думала? Что происходило в ее голове?

– Ана, успокойся, ты расстраиваешься из-за ничего. За что мне прощать тебя? – спросил он, мысленно возвращаясь в прошлое лето и вспоминая отчеты частного детектива.

Ана и другой мужчина. Ана в отеле с другим мужчиной. Он думал, что у нее любовная связь. Но это была не связь. По крайней мере, детектив так и не предоставил точной информации. Но она несколько раз встречалась с таинственным мужчиной и никогда не рассказывала об этом Лусио, никогда не обсуждала с ним эту часть своей жизни.

У него внутри все перевернулось. Он не хотел думать об этом, не хотел вспоминать. Ее пальцы крепко сжали его руку.

– Я больше не могу притворяться и не могу забыть. – Она замолчала и вздрогнула. – Мы должны вернуть нашего ребенка.

Наверное, ей приснился кошмар. Она снова заговорила о ребенке.

– Ана, нет никакого ребенка.

– Я была беременна! – горячо возразила она, оттолкнув его. – Поэтому мы хотели убежать. Мы хотели защитить нашего ребенка.

– Да, но у тебя был выкидыш.

Пять лет назад после выкидыша она стала бесплодна. Они обращались к лучшим специалистам, прошли бесчисленные процедуры, но все было напрасно. Анабелла так и не смирилась с диагнозом, а Лусио считал, что двухгодичное лечение от бесплодия явилось одной из причин их развода. Первым сигналом.

Или последним.

Лусио взял ее за плечи и посмотрел ей в глаза.

– То, что ты не можешь иметь детей, еще не значит, что ты не можешь стать матерью. Мы можем усыновить кого-нибудь.

– У меня есть свой ребенок!

Мысль о ребенке засела у нее в голове, и она не хотела мириться с действительностью.

Он нежно погладил ее по щеке. Его широко раскрытые глаза были полны боли. Сердце болело за нее… за них обоих.