Кейт Лондон: Кандидат в женихи

– О черт! – выругался Бирк, стискивая зубы. – Все Толчифы повлюблялись как мухи… Сначала Дункан, затем Кэлум и теперь, наконец, Элсбет. Ничего удивительного, что я так расчувствовался.

Он бросил щепоть шалфея на раскаленные камни, и эта ритуальная индейская трава окутала его ароматным дымом.

Лэйси так много для него значила! Когда там, на свадьбе, она склонила голову на его плечо, он изо всех сил старался, чтобы ей было как можно удобнее. Она слегка всхлипнула, и он обнял ее еще бережнее. Сначала Бирк поцеловал ее в лоб – она была на целый фут ниже его и на восемьдесят фунтов легче, – затем в щеку. Он делал так еще в детстве, до тех пор, пока ей не исполнилось семнадцать лет и она не стала воспринимать его поцелуи совсем иначе…

Бирк поцеловал кончик ее носа, отстранил локон черных, пахнущих цветами волос – Лэйси любила носить венки… Наклонив голову еще ниже, он уловил легкий вздох, вырвавшийся из ее полуоткрытых губ.

После этого он уже не мог сдержать себя – его так манили эти сладкие и ароматные губы! Они были мягкими и горячими, и он впился в них, чувствуя головокружение, как во время сильного шторма. Поскольку они оба, чтобы доставить удовольствие Элсбет, надели шотландские юбки в складку, ткань не могла скрыть его адское желание немедленно уложить Лэйси на землю… или перекинуть ее через круп своего жеребца и умчать в горы.

Черт, какие обжигающие воспоминания! Бирк вытер пот со лба. В тот момент он настолько увлекся Лэйси, что забыл об окружающих. А ведь все население городка Амен-Флэтс, не говоря уж о его семье, наблюдало за тем, как он жадно целует девушку, зажав ее волосы в кулак. Плеснув водой на угли, Бирк уныло покачал головой. Его руки все еще помнили тяжелые, теплые, шелковистые пряди ее волос, которые так красиво играли на ветру.

Как же ему хотелось зарыться в них губами или задрапировать ими ее маленькие, божественные груди… О Боже!

– Сейчас октябрь. Я – Толчиф, – заговорил он сам с собой, чтобы успокоиться. – Да при таких обстоятельствах ни один мужчина в мире не смог бы удержаться.

Ему нравились женщины средней комплекции, способные здраво рассуждать и обладающие мягким, покладистым характером. Но Лэйси, которой уже исполнилось двадцать девять лет, была совсем не такая. У нее был сильный характер, и еще неизвестно, кто бы из них кого переделал! После происшествия на свадьбе она стала героиней его ночных кошмаров…

Бирк задумчиво изучал очаг и вдыхал ароматы трав, периодически подбрасывая их на раскаленные камни. Эти травы собрала для него Элсбет, которой были прекрасно известны его чувства к Лэйси. Давно выйдя из детского возраста, та стала для Бирка самой желанной женщиной в мире. А ведь это именно он, относясь к ней на протяжении девятнадцати лет почти как к сестре, учил ее, как строить кукольные домики, водить машину, принимать надменный вид…

Но он никогда не учил ее целоваться, оставив это занятие для самоубийц. С семнадцати до двадцати одного года она ухитрилась заслужить прозвище «породистая Лэйси», сводя с ума всех мужчин в округе своими короткими юбками или обтягивающими джинсами. Она неизменно изводила своих поклонников постоянными капризами, а затем бросала. Бирку не хотелось даже думать о том, чем еще, кроме своих капризов, она могла их «изводить». Лэйси была центром всеобщего внимания, и мужчины были просто счастливы ей угождать. При этом никто из Толчифов не мог ее остановить. Она немного успокоилась лишь после того, как Бирку чудом удалось спасти ее от изнасилования. Он понимал, что она прекрасно сознает, в какие опасные игры играет, и тем не менее…

Почему от поцелуев Лэйси он возносится на небеса?

Последние три года ее начало что-то беспокоить. Никто еще даже не догадывался о свадьбе Элсбет, однако Бирк уже заметил, что Лэйси стала сильно нервничать. До тех пор пока ей не исполнилось семнадцать, он мог с уверенностью утверждать, что знает ее лучше, чем кого бы то ни было. Но как бы он ни беспокоился о ней сейчас, она не перестанет задирать перед ним нос.

Он целовал ее, ощущая вкус ее губ! А ведь в ней сконцентрировались те качества, которые Бирк терпеть не мог в женщинах. Лэйси была грубой, циничной, задиристой, очень упрямой, да еще отмеченной шрамами. Она не хотела иметь детей, заниматься домашним хозяйством или связывать себя с кем-нибудь. Единственное, чего она никогда не упускала, так это возможности помучить его.

Раздраженный тем, что не может заставить себя не думать о Лэйси, Бирк в очередной раз положил на угли пучок душистых трав, затем встал, отодвинул заслонку, сделав пошире отверстие над очагом, и снова опустился на деревянную скамью.