Светлана Лубенец - Выпускной роман

У понравившегося ей молодого человека, пока он не завалился на первоклассников, лицо было веселое и... все-таки мужественное. А строгий костюм... он же почти в тон военной форме пограничников! Но все же, как ни крути и ни подстраивайся под обстоятельства, впервые в жизни Юле понравился красивый молодой человек с длинными и чрезвычайно блестящими, как у артиста на сцене, волосами. Она даже успела подумать о том, что крыша старого здания их школы прохудилась как раз вовремя. Если бы не эта крыша...

А потом случилось то, что случилось. Одиннадцатиклассник упал. Некрасиво так, глупо, унизительно. Он не сразу сумел подняться, скользя ногами по упаковочной фольге попавшего под ноги букета. Когда же он все-таки встал во весь свой высокий рост, его щегольский костюм стал серым от пыли. Юля зажмурилась, чтобы не смотреть на его позор, и заткнула уши, чтобы не слышать, как отвратительно заржал их класс. Нет, Юлины одноклассники вовсе не были гадами. Просто каждый из них находился на пределе своих душевных возможностей. В конце школьной жизни они остались без любимых учителей, без родного здания школы. Они, семнадцатилетние, чувствовали себя на этой линейке в роли первачков-несмышленышей. 11-й «В» уже знал, что получил в свое владение кабинет труда девочек. Это они-то, без пяти минут взрослые люди, должны теперь проводить свои классные часы и вечеринки возле двух газовых плит, среди кастрюль и рядов швейных машинок. В классные дамы им, соответственно, определили учительницу девчачьего труда Нину Никитишну Никишину, расплывшуюся толстуху с сожженными перекисью волосами, которые не хотели укладываться в прическу даже первого сентября и торчали во все стороны неопрятными патлами. Пацаны тотчас окрестили классную – Ниникишей. Потом решили, что кликуха слишком длинна, и сократили ее до Кикиши.

Стоя на линейке, 11-й «В» стыдился торчащих патл Кикиши, ее мощного зада, обтянутого узкой трикотажной юбкой фиолетового цвета, могучего бюста, на котором с трудом сходился куцый рябенький пиджачок. Ребятам было неприятно, что на торжественной линейке им отвели место прямо напротив помойных бачков. Нет, помойка была вполне чистой и пристойной, но все же являлась именно помойкой. Каждый ученик 11-го «В» чувствовал себя нелюбимым приемышем, который взят в большую дружную семью из жалости и теперь вынужден будет донашивать за другими детьми обноски в виде кабинета труда девочек и никому не нужной Кикиши.

Когда позорно рухнул на асфальт школьного двора блестящий красавец в дымчато-зеленоватом костюме, новых Кикишиных подопечных прорвало. Это был дикий нервный смех, коллективная истерия, которую возможно было прекратить только таким образом, каким это догадалась сделать Кикиша. Она со всего маху залепила пощечину рядом с ней стоящему Генке Бармакову. Бармаков как-то особо заливисто всхохотнул и замолк, потирая окрасившуюся в густо-свекольный цвет щеку. Щелчок по Генкиной физиономии был настолько звонок, что пробил брешь в общем ржании, и оно начало скудеть, редеть, затихать, пока наконец не сошло на нет.

В кабинете труда за длинными столами, предназначенными для раскройки тканей, 11-й «В» сидел уже с самыми угрюмыми лицами. Никто не улыбнулся даже развеселому колобку, который был ловко состряпан из разноцветных лоскутков и в другое время вызвал бы бурю восторгов хитроватым выражением всезнающей мордуленции. Он совершенно напрасно покачивался перед лицами хмурых одиннадцатиклассников, свисая на витом золоченом шнуре с одного из потолочных плафонов.

– Как вы могли? – проклекотала Кикиша, и щеки ее толстого лица еще более раздулись, отчего она стала похожа на очеловеченного мультяшного хомяка.

– А чё мы такого сделали? – криво усмехаясь, спросил все еще малиновощекий Бармаков. Он, разумеется, знал, что именно они сделали и что ответит ему на сей счет Кикиша. Он подал голос просто так, чтобы училка знала: они ни за что не сдадутся, они объявят войну ее дурацкой школе, которая сажает выпускников чуть ли не на газовые плиты и выдает в классные дамы толстощекое пугало. Какой толк от трудовицы в свете необходимости получения хороших аттестатов? Кому ее «труд» нужен? Девчонкам? Да когда у них по «труду» были отметки ниже пятаков? Да и будет ли у них «труд» в этом году? Выпускникам в классные дамы нужны литераторши или математички! А потому и этой нелепой Кикише будет объявлена тотальная война. Они с пацанами уже все это обсудили вчера вечерком.