Вирджиния Лавендер - Клятва верности

Впрочем, Эрика по опыту знала, что ее возлюбленный всегда так выглядит после удачно проведенной фотосессии. Сейчас он набросится на еду, сметет пару кило органики и будет как новенький.

Так и вышло.

– Ага, без нас отъедаетесь! – Питер с большой аккуратностью пристроил футляр с фотоаппаратом на ветку ближайшего дерева и уселся рядом с Эрикой. – Все смолотили! Ничего не оставили! Мы умираем с голоду…

– Как прошли съемки?

– Умм… заметшательно… – Голос жениха Эрики звучал несколько невнятно, но чрезвычайно оптимистично. – Рози великолепная модель, уникальная. Схватывает все на лету. Когда напечатаю снимки, посмотришь. Тебе должно понравиться, дорогая. Думаю, что парочку можно даже послать в Сэмов американский журнал.

– Ну, ты тоже ничего, – заметила Рози. – Даже не заорал на меня ни разу.

– Кричать на моделей – непрофессионально! – возмутился Питер, накладывая на хлеб ветчину, сыр и зелень толстыми слоями.

– Непрофессионально, зато удобно. Помнишь, Эрика, какой у вас в Доме моды был раньше фотограф? Ну, тот самый, который на съемках начинал вопить, еще даже не сняв крышку с объектива?

– И тот самый, которому ты разбила нос? – невинно осведомилась Эрика. – Как же, разве забудешь такое! Особенно хорошо я помню размер неустойки, которую пришлось заплатить мерзавцу, чтобы он не подал на тебя в суд.

– За удовольствие и заплатить не жалко. – Красавица пожала изящными плечиками, небрежно прикрытыми линялой поношенной футболкой. – И потом, я же предлагала тебе не тратить свои деньги. Сама бы справилась.

– За удовольствие, как ты совершенно верно заметила, заплатить не жалко, – усмехнулась Эрика, подливая в свой бокал белого вина. – Зато недоумок моментально уволился. А то я понятия не имела, как от него избавиться, контракт же подписали. Истрепал нервы девочкам, добиваясь от них какого-то особенного «блеска в глазах», вечно шумел, как больной слон, а толку?

– Точно. Жуткий был тупица. Питер, а ты что думаешь насчет блеска в глазах?

– Ну, я вообще-то все больше по части ежей, – не растерялся он. – Манекенщицы и наряды – это не совсем мой профиль. Хотя я старался.

– Но на ежей ты никогда не кричишь?

– Никогда.

– Это просто замечательно, – искренне заключила Рози и подняла свой бокал. – Твое здоровье!

– Взаимно!

Теплые летние сумерки постепенно перешли в чудесный вечер. Маленькая компания, приняв мудрое решение никуда не торопиться, вольготно расположилась за импровизированным столом, весело болтая и смеясь. Когда наступила совершенная темнота, зажгли маленькие греющие свечи, во множестве захваченные предусмотрительной Эрикой.

Трепетали на скатерти теплые желтые огоньки. Мерцали над головами далекие звезды, лучиками пронзая черный бархат небес. Неугомонно орали лягушки. Несильный ветер шумел в невидимой ночью листве деревьев…

Эрика устроилась чуть поодаль от остальных и тихо сидела на бревнышке, обняв руками колени. Неверные отблески свечей выхватывали из темноты оживленные лица ее приятелей, чьи-то руки, тянущиеся к угощению, заставляли таинственно светиться прозрачные бокалы, создавая самую что ни на есть романтическую обстановку.

Бывают в жизни моменты счастья, которые нельзя купить ни за какие деньги, думала молодая женщина. Моменты, когда словно повисаешь в безмолвном пространстве, лишенном времени, забот и тревог.

Тишина. О, как не хватает ее в повседневной беготне! Однако сейчас они болтают и громко смеются, позванивает стекло, шуршит листва, что-то шепчут набегающие на берег волны. Отчего же тогда я чувствую только тишину? Тишину и бесконечное счастье… Как я люблю всех их, полных жизни, творческих планов и молодого задора. Надеюсь, что мы долго останемся такими…

– Уж не собираемся ли мы заночевать прямо здесь? – прервала ее романтичные размышления Рози, наглядно демонстрируя, как грубо реальность вторгается в мир грез. – Не знаю, как у вас, а у меня от сидения на сыром бревне задница насквозь промерзла.

Несколько дней спустя Рози Макдауэлл сидела в своей крохотной квартирке в одном из старых районов Дублина и с интересом рассматривала получившиеся фотографии.

Спасаясь от жаркого летнего солнца, она раскрыла настежь все окна и то и дело щедро обрызгивала занавески водой из пульверизатора. В пятиэтажном доме, гордо насчитывающем лет семьдесят истории, не были установлены даже кондиционеры, не говоря уж о климатических установках.