Ирена Гарда - Каскадер и амазонка

Бой был в самом разгаре. Несколько полицейских пытались справиться с коренастым китайцем, раскидывавшим нападавших, как тряпичных кукол. Раздавались пронзительные крики, слышалось тяжелое дыхание и шарканье ног. Участники побоища делали красивые сальто и другие, мало совместимые с уличной дракой движения, а выбывшие из строя бойцы, картинно взмахнув руками, падали на землю, елозя в агонии ногами. Через несколько минут все было кончено. Скорчив злобную гримасу, гангстер оглядел валяющиеся тела и презрительно сплюнул на «трупы» поверженных врагов.

– Стоп! Снято!

Повинуясь команде, дружно погасли мощные софиты, и на съемочной площадке началось обычное броуновское движение служителей десятой музы, готовящих съемку очередного эпизода: осветители потащили громоздкое оборудование, гримеры захлопотали над артистами, а ассистентка режиссера начала громко требовать к шефу какого-то Родригеса. «Трупы» ожили и, покряхтывая, разбрелись по своим делам, а «убийца», стерев с лица зверское выражение, облегченно вздохнул и устало опустился в раскладное кресло под тентом.

– Привет, Джеймс! – окликнул его сухопарый немолодой мужчина в коричневой кожаной куртке. – Все злодействуешь? Даю голову на отсечение, что если пересчитать всех «убиенных» тобой, то получится средних размеров городок.

– На себя посмотри, – усмехнулся каскадер. – Если мне память не изменяет, ты в своих вестернах тоже не шерифов играл, а все больше каких-то мерзавцев.

– Мерзавцев… Скажешь тоже! Хотя доля истины в твоих словах, старина, безусловно, есть. Ты сегодня еще занят в съемках?

– Уже нет.

– Может, пойдем выпьем чего-нибудь за встречу?

– С удовольствием. Кстати, Энди, что ты здесь делаешь? Только не говори, что Маккензи решил в эту мешанину из карате с динамитом добавить еще и лошадей.

– Ты невероятно проницателен, дружище, – хмыкнул тот, прикуривая сигарету и усаживаясь на стул. – Босс захотел разбавить ваш мордобой романтикой, и теперь милейшая Лора Арчер будет уноситься от своры ниндзя на белом коне.

– Смеешься? – недоверчиво хохотнул Джеймс.

– Еще чего! – картинно возмутился его собеседник. – Над святым не шутят! Съемки на следующей неделе, не будь я Энди Айдахо.

Узкие глаза китайца приняли почти круглую форму. Похоже, что старый приятель его не разыгрывал. Джеймс сделал последнюю попытку.

– Энди, – сказал он вкрадчивым голосом, – если это шутка, то она зашла слишком далеко.

– Да ничего подобного, друг ты мой недоверчивый, – ворчливо проговорил тот. – Я серьезен, как на кладбище…

Но увидев, какое впечатление произвели на приятеля его слова, смилостивился и успокаивающе махнул рукой:

– Да шучу я, шучу. Ты что, совсем чувство юмора потерял?

– Потеряешь тут с ними. Вон ребята рассказывают, что у Лоутона в «Последнем меченосце» такое намешано, что даже человек, впервые слышащий о самураях, неделю хохотать будет. Слава богу, что я в этом цирке не принимал участия.

– Сочувствую, дружище, но ничем помочь не могу. Разве что предложить выпить рюмочку. Ты еще долго здесь будешь?

– Да нет, только что отсняли последний эпизод с моим участием. Так что я свободен и завтра возвращаюсь домой.

– Вот и славно. Я остановился недалеко отсюда, в мотеле, где мы когда-то познакомились. «Сытый папа», помнишь? Так что приглашаю под свой кров… Кстати, я не один. Подожди-ка, минутку. Алиса, иди сюда! – крикнул он женщине с золотисто-рыжими волосами, с интересом наблюдавшей за подготовкой к съемке следующего эпизода. – Ты в нее обязательно влюбишься. Только не вздумай приставать – у девочки и так много проблем.

– Не говори глупостей, – отмахнулся Джеймс, ненавязчиво разглядывая подходившую к ним приятельницу Айдахо.

Одетая в черные джинсы и такую же майку, она шла к ним плавной кошачьей походкой, скрывающей за показной ленью внутреннюю настороженность.

Остановившись рядом со старым каскадером, она вскинула на Джеймса дерзкие изумрудно-зеленые глаза, с презрительным равнодушием оглядев незнакомца с головы до пят. На лице каскадера не дрогнул ни один мускул. Улыбнувшись самым краешком губ, он в ответ так восхищенно уставился на ее бюст, словно ничего интереснее в жизни не видел. Четко очерченные ноздри рыжей «кошки» чуть дрогнули, брови сошлись на переносице, а на лице появилось злое выражение. Энди недоуменно следил за этой странной дуэлью, потом рассмеялся.