Терри Грант - Золотая Венеция

Подумать только, неужели я была права, когда, впервые увидев его, подплывающего к пристани на своей лодке, решила, что в нас есть какая-то неуловимая схожесть… схожесть в судьбах, подумала Мария.

Тот день был ее первым днем в Венеции. Она распаковала вещи в апартаментах палаццо Контитни, договор об аренде которых заключила с хозяином дома еще несколько дней назад по Интернету. Потом отправилась на прогулку по городу. Она давно мечтала побывать на площади Сан-Марко, посидеть за чашечкой эспрессо в одном из ее кафе; подняться на кампанилу и долго любоваться открывающимся оттуда видом на вереницы светло-золотых стен, кружевных аркад палладиевых окон, полосатые сваи с золотыми верхушками и каменные изгибы мостов, парящих над многочисленными каналами. И, конечно же, покататься по этим каналам на гондоле…

Но эти мечты долгое время не сбывались. Сколько Мария ни упрашивала Артура отправиться в Венецию хотя бы на пару дней, он неизменно отвечал, что, по мнению всех здравомыслящих людей, а именно к таковым он себя и относил, это мертвый город, остановивший отсчет времени много веков назад. А следовательно, людям современным, идущим в ногу с веком настоящим, интересен быть не может.

Марии оставалось лишь молча слушать рассудительные доводы мужа, втайне надеясь, что судьба все же предоставит ей шанс побывать в городе, о котором она так долго мечтала. И вот теперь этот шанс был ей предоставлен. Правда, в обмен на горькое разочарование и нестерпимую душевную боль, которые она испытала, ненароком увидев Артура, страстно целующегося с няней Дэвида в их спальне. Но что поделаешь, ведь в жизни за все нужно платить…

В конце концов, эта плата не такая уж и высокая, убеждала себя Мария, неспешно прогуливаясь по набережной Большого канала. Подумаешь, супружеская измена… В наши дни это такое же привычное понятие, как игра на бирже. Зато теперь я гуляю по Венеции, молодая, свободная, при деньгах…

Мария стояла на краю набережной, возле небольшого отеля, любуясь водной гладью, когда заметила, что к ней приближается гондола с молодым темноволосым мужчиной крепкого телосложения. Лодка остановилась прямо напротив нее, и мужчина, окинув фигуру Марии заинтересованным взглядом, спросил по-английски:

– Синьора желает осмотреть Венецию?

– Синьора уже это делает, – ответила Мария по-итальянски и обвела рукой пространство раскинувшегося перед нею канала.

Гондольер рассмеялся, щурясь от яркого солнца.

– Ну что вы, это всего лишь ее туристическая часть, – перешел он на родной язык. – Настоящая Венеция скрыта в маленьких, неприметных каналах, пробегающих мимо никому неизвестных домов, где живут самые обычные люди.

Он вышел из лодки и, поднявшись по ступеням, протянул Марии раскрытую ладонь.

– Я покажу вам закулисную жизнь города-театра. Поверьте, она намного интереснее привычного блеска декораций.

И Мария, словно завороженная, не в силах отвести взгляда от его больших карих глаз, лучившихся каким-то тихим внутренним светом, медленно положила свою руку в его сильную ладонь, с удивлением почувствовав, как от этого прикосновения вспыхивает в ее душе уже когда-то пережитое и давно забытое чувство…

Та, первая поездка по Венеции, оказалась для нее поистине незабываемой, как и все последующие, как и сегодняшняя, которой, кстати сказать, уже давно было пора завершиться, но Мария все никак не могла решиться прервать это долгое плавание, сопровождаемой тихим плеском волн.

– Вы, наверное, меня осуждаете… Но для того, чтобы вы поняли, почему именно я не желаю разговаривать со своим мужем, мне пришлось бы подробно рассказать вам всю историю нашей с ним совместной жизни, – прервала Мария затянувшееся молчание. – А она слишком долгая и не слишком интересная. Поверьте мне. И я приехала сюда вовсе не для того, чтобы вспоминать о ней, а наоборот, чтобы забыть.

Они немного помолчали.

– А знаете, я заметил, что вы тоже понравились Венеции, – перевел Лоренцо разговор на нейтральную тему. – Каждый раз, когда вы совершаете прогулку по ее главной улице, все вокруг озаряется солнечным светом, даже если с самого утра погода была пасмурная.

Мария рассмеялась.

– Сразу видно, что ваша работа – общение с туристами. Вы умеете убеждать.

– Не всегда. Чаще я должен уметь угождать, выполнять любой каприз любого гостя Венеции, который окажется в моей лодке, быть вежливым, веселым и услужливым. И только когда стемнеет, кукла-гондольер может сбросить ярко раскрашенную картонную маску и стать человеком, самим собой – живым и настоящим.