– Это не важно. Можно и с начала, и с конца, и с середины. Как вам удобнее.
– Хорошо. – Дженкинсон еще немного помолчал, откашлялся и заговорил, негромко и неторопливо. – Двадцать три года назад мы с твоим отцом работали в адвокатской конторе Бернинга. Бернинг к тому времени от дел практически отошел, так что весь воз тянули мы с Дрейком. Однажды ко мне обратилась женщина, ливанка, и попросила помочь получить разрешение на жительство в Великобритании. Обещала хорошо заплатить, намекала, что готова на многое, и так далее. В общем, вполне заурядная история. Я попытался что-то сделать, но наткнулся на стену. Тогда ситуация была другой, а обходить законы я не умел. Наши отношения продолжались около месяца, но в конце концов я вынужден был заявить, что, к сожалению, ничем не могу ей помочь. Больше мы не виделись.
– Вы занимались ее делом один? Она не обращалась к кому-то еще?
Дженкинсон пожал плечами.
– Если ты имеешь в виду своего отца, то скажу тебе так: я ему о ней не рассказывал. Обращалась ли она в другие фирмы, не знаю.
– Хорошо, что было дальше? – Сэм выглянул из-под козырька – дождь прекратился и небо уже прояснилось. Неподалеку расхаживал Роллинг. – Насколько я понимаю, этим дело не закончилось.
– Тогда – закончилось. – Дженкинсон вздохнул. – Я не слышал о ней двадцать два года. Но две недели назад получил письмо…
– Оно у вас с собой? – перебил его Сэм. – Вы его не выбросили?
– Конечно нет! – Дженкинсон похлопал по черному кейсу. – Все здесь. Я же понимаю…
– Продолжайте.
– В письме говорилось о том, что двадцать три года назад я совершил подлость и что теперь пришло время рассчитаться за грехи прошлого. Мне предъявили ультиматум: выплатить двести двадцать тысяч фунтов в течение двух недель. В противном случае весь город и вся страна узнают, какой я мерзавец и негодяй.
– И в чем же ваши грехи?
Дженкинсон тяжело вздохнул и, опустив руку в карман, достал пачку «данхилла».
– Оказывается, у меня есть дочь. От той самой ливанки. Кстати, ее звали Лейла. Лейла Хамади. Она умерла в прошлом году, но перед смертью рассказала дочери о папочке и поручила ей найти меня. Девчонка оказалась шустрая и решила предъявить счет. На те самые двести двадцать тысяч. По десять тысяч за год.
Сэм пожал плечами.
– Не так уж и много, если подумать.
– Согласен. – Дженкинсон глубоко затянулся, поперхнулся и кашлянул. – Да вот только нет у меня никакой дочери. Кроме, разумеется, Сандры.
– Разумеется. – Сэм вздохнул. Шантаж – дело мерзкое, но такая уж детектива работа, тут в белых перчатках не походишь. – Если я правильно понимаю, требование денег было чем-то подкреплено?
– Да. – Дженкинсон положил на колени кейс. – Фотографиями и копией одного письма.
– Теперь, пожалуйста, поподробнее, – попросил Сэм.
– Фотографии совершенно невинные: в парке, в кафе. Ничего такого. Даю слово, мы встречались исключительно по делу. Клянусь здоровьем Сандры, Сэм, я ни разу до нее не дотронулся.
– А письмо?
Дженкинсон пожевал губами.
– С письмом немного похуже, – признал он. – Да, черт возьми, с письмом похуже! Видишь ли, сынок, Лейла была необычная женщина. Мне она всегда напоминала Шахерезаду из «Тысячи и одной ночи». Думаю, перед ней не мог устоять никто. Я тогда только-только женился на Кэтрин, и, если бы не это… не знаю, чем бы все кончилось. Другой такой я не встречал.
– Так что было в письме? – поспешил заполнить возникшую паузу Сэм – еще одного вздоха он бы не перенес.
– Ничего! Ничего, черт возьми! – вскинулся вдруг Ричард. – Обычная чушь! Лепет влюбленного мальчишки! Розовые сопли! И не смотри на меня так!
Сэм пожал плечами.
– Я и не смотрю. Но если в письме ничего нет, если фотографии, как вы утверждаете, совершенно невинные, то чего вы опасаетесь?
– А ты не понимаешь? – Ричард вытянул левую руку и постучал пальцем по циферблату внушительных размеров «омеги». – Выборы на носу. Часики тикают. Представь, что будет, когда материалы попадут газетчикам. «Дейли» сожрет меня с потрохами. Ее владелец, Барнсби, спит и видит, как бы замазать меня грязью. Да и остальные не пожалеют.
– Верно. – Сэм ненадолго задумался. Причин не доверять Ричарду у него не было, но что-то подсказывало ему, что старый знакомый недоговаривает. – Кэтрин в курсе? Вы ей рассказали?
Дженкинсон посмотрел на него как на сумасшедшего.
– Конечно нет! Этого ей только не хватало! Чертовы выборы вымотали нас обоих. Да и у Сандры… – Он не договорил и только махнул рукой. – Нет, Кэтрин ничего не знает.
Читать дальше