Эмма Дарси - Соблазнить врага

Он мертв.

Эта мысль доставляла огромное удовольствие Аннабель Паркер, пока она перечитывала убийственное резюме своей статьи для «Австралийской национальной газеты». Наконец-то ей удалось прижать Барри Вулфа к стене. Давний торговец властью и государственной политикой, он же – нынешний министр финансов, не сможет отвертеться от этих фактов и цифр. Изложено четко, ни убавить, ни прибавить. Все прямо указывает на него.

Аннабель усмехнулась выбранному ею заголовку: «Эталон коррупции». Эталон – потому что личность как таковая не так уж и важна. Слишком много лет предприимчивый Барри Вулф дурачил общественность своей харизмой. Он просто источает обаяние. Стоит ему сверкнуть улыбкой молодого повесы, и граждане падают целыми штабелями, верят ему, прощают ему, любят его. А давно пора бы вспомнить про учет и контроль.

В руке у нее не дымится револьвер, но ошеломляющее собрание косвенных улик отправит Вулфа прямехонько на скамью подсудимых. Для того чтобы оправдаться перед правосудием, ему будет маловато красивого лица и медоточивых уст. Прежде всего, председательствовать в суде будет не впечатлительная дамочка.

Интересно, станет ли Дэниел Вулф, адвокат в ранге королевского советника, защищать своего брата? Эти двое – на разных полюсах: один стоит на страже закона, второй презирает закон. Знаменитый адвокат сделал себе репутацию на защите дел, считавшихся безнадежными. Говорят, что ему ничего не стоит превратить черное в белое.

И все же Аннабель сильно сомневалась, чтобы даже суперквалифицированный, устрашающий Дэниел из Сиднейского суда мог спасти своего брата от растерзания и возродить его политическую карьеру.

Он мертв. Политически мертв. Аннабель была уверена в этом. Она потратила многие месяцы, распутывая подоплеку сомнительных сделок, целый вечер составляла текст, обдумывая каждое слово, и теперь наслаждалась ощущением завершенности, скрепляя вместе последние распечатанные листы и запирая этот политический динамит в свой картотечный шкаф.

Работать дома, конечно, удобнее, но из-за этого она не сможет раньше завтрашнего утра передать статью редактору. И все же нетрудно представить себе, как его порадует скандал в столь высоких кругах. Уж он постарается нанести удар с максимальной силой.

Тираж газеты не особенно интересовал Аннабель. Вот разделаться с коррупцией – это да. Такие люди, как Барри Вулф, набивают себе карман, а страна при этом хоть огнем гори. Министерству финансов необходима хорошая встряска. В идеале ее статья должна помочь очистить систему управления и навести порядок в отношениях с общественными фондами.

Она уже собиралась выключить компьютер, когда на ее рабочем столе зазвонил телефон. Часы показывали десять сорок две. Такой поздний звонок заставил ее невольно нахмуриться, почувствовать беспокойство.

Изабель…

Еще прежде, чем Аннабель сняла трубку, инстинкт подсказал, что звонит ее сестра-близнец. Шестое чувство предсказывало ей неприятности, большие неприятности!

– Анни!.. – отчаянный, истерический крик.

– Да. В чем дело, Иззи? – Привычные уменьшительные имена подтверждали особую связь, которая всегда существовала между ними.

– Он мертв!

Аннабель вздрогнула, услышав эхо своих собственных недавних мыслей.

– Он мертв, и я не знаю, как быть.

У Аннабель голова пошла кругом, она попыталась справиться с паникой, накатывающей волнами. Должно быть, что-то с мужем Изабель.

– Нил?

– О Господи! Нил выгонит меня из дому. Он отберет у меня детей. Он никогда больше не позволит мне увидеть их. – Истерические выкрики сменились бурными рыданиями.

Значит, не Нил. Не кто-то из семьи. Что же случилось? Автокатастрофа?

– Изабель! – строго прикрикнула она, чтобы заставить сестру вернуться к сути дела. – Кто мертв?

Это отрезвило Изабель.

– Ты будешь меня презирать. – Сквозь уклончивый ответ в дрожащем голосе слышался страх.

– Не говори ерунды! Я не смогу помочь тебе, если не буду знать факты. Где ты? Что случилось? Кто умер?

Ее настойчивые вопросы наконец пробились сквозь эмоциональный хаос на другом конце провода. Несколько долгих судорожных вздохов, а затем:

– Я… я в мотеле, недалеко от тебя. Он… он называется «Нортгейт». Мы в двадцать восьмом номере.

Аннабель была потрясена. Ее чопорная сестра-двойняшка в мотеле с мужчиной? Нил Мейсон наверняка обезумел бы от ярости. Жена-изменница выставила на посмешище семейные ценности, на которые прочно опирается его политическая платформа.