Мэри Бакстер - Былая любовь

Но это не смогло надолго ее отвлечь от мыслей о Уорсе. Войдя к себе в комнату, Молли обнаружила, что по-прежнему дрожит. Тогда, чтобы отвлечься, она попыталась сконцентрироваться на окружающей обстановке. Ее взгляд задержался на большой кровати с пологом и ярким покрывалом ручной работы – настоящим произведением искусства. В противоположной части комнаты стояли письменный стол и стул. Бесспорно, она смогла бы долгое время чувствовать себя комфортно в подобной обстановке.

Если бы не Уорс.

Внезапно ее глаза наполнились слезами. Стиснув руки в кулаки, Молли сказала себе, что не позволит эмоциям вновь ею завладеть. Иначе ей не пережить эти несколько недель. Но это будет нелегко, судя по тому, что у нее и сейчас перед глазами стоял образ Уорса. Его нельзя было назвать красивым в привычном смысле слова, но он был чертовски сексуален. Благодаря верховой езде и клеймению скота – двум вещам, которые он любил больше всего на свете, – его мышцы всегда оставались в тонусе. Правда, она заметила, что в его выгоревших на солнце светло-каштановых волосах появились серебристые пряди и черты лица стали резче.

Но больше всего ей нравились его черные глаза. Обрамленные густыми темными ресницами, они были самой привлекательной частью его лица, и он умел этим пользоваться – смотрел на нее так, словно для него она была единственной женщиной на свете. Это всегда ее возбуждало.

Но не сегодня.

Сегодня она не увидела в его глазах прежнего озорного блеска, сводившего ее сума. Они выражали лишь гнев и враждебность, граничащую с ненавистью. По ее телу снова пробежала дрожь, и она скрестила руки на груди, словно пытаясь себя защитить.

От Уорса?

Возможно, потому что он стал для нее совсем чужим. И дело тут вовсе не во внешних переменах. Тем летом, когда произошла их судьбоносная встреча, он казался ей слишком дерзким и самоуверенным для двадцатидевятилетнего молодого человека. Но тогда Молли на него за это не обижалась. Она даже находила эти качества привлекательными.

Теперь же Уорс казался ей не просто самодовольным, а ожесточенным, циничным и спесивым. Хотя Молли не знала причины столь кардинальной перемены, она ей очень не понравилась – еще и тем, что Молли ощущала ее на себе.

В конце концов, это он ее предал. Если у кого и есть право так себя вести, то только у нее. Но она не собирается выказывать свое раздражение всему миру.

Возможно, она единственная, кому он показывает свои худшие стороны. Возможно, по отношению к другим он добр и чуток. При этой мысли Молли улыбнулась. Уорс Кавано – эгоист, создавший в тридцать с небольшим лет собственную империю. Добрым и чутким людям подобное не удается. Только твердым и безжалостным.

Внезапно Молли охватила паника. Что она здесь делает? У нее ничего не выйдет. Она еще и суток не пробыла здесь, а мысли об Уорсе уже завладели ею целиком. Судорожно сглотнув, она опустилась на стул и мысленно перенеслась в день их последней встречи. Если память ее не подводила, она в тот вечер отправилась на конюшню искать Уорса. Забравшись на чердак, она устроилась посреди копны сена и, закрыв глаза, задремала. Ей приснился Уорс. Проснувшись, она была ошеломлена, увидев его, прислонившегося к столбу и наблюдавшего за ней. Его глаза потемнели от желания.

Поскольку на улице было жарко, на ней были только голубые джинсовые шорты, топ на бретельках и сандалии. Но Уорс смотрел на нее так, словно она была обнажена.

Их взгляды встретились, и внизу ее живота разлилось приятное тепло.

Уорс сглотнул, и его кадык поднялся и опустился. Затем он направился к ней, расстегивая на ходу джинсы.

Все происходило словно на замедленных кадрах кинопленки, пока Молли неподвижно лежала и смотрела на него. Ее сердце бешено колотилось, во рту пересохло. Уорс поднял руки и, стащив с себя футболку, отбросил ее в сторону. Когда взгляд Молли скользнул вниз по его мускулистому торсу, с ее губ сорвался приглушенный стон.

Кровь прилила к голове, но она не смогла бы отвести взгляд, даже если бы к ее виску приставили пистолет. Она словно впервые видела его обнаженным, но это было совсем не так.

Когда она приехала тем летом к нему на ранчо, у них начался бурный роман. Их влекло друг к другу с самой первой встречи.

Молли не могла точно сказать, когда это влечение переросло в любовь. Наверное, после того, как он впервые ею овладел. Они не могли надышаться друг на друга; и когда лето подошло к концу, ничего не изменилось. Всякий раз, как Уорс смотрел на нее или прикасался к ней, она таяла.