Джульетта Армстронг - Безмятежное море

Воцарилась тишина, затем Эмма шепнула:

— И ты ничего не чувствовала? Что между вами что-то не так?

— Абсолютно ничего, — покачала головой Диана. — Ральф всегда был сдержанным, а в последние несколько месяцев, до того… до того, как это случилось, он стал попросту замкнутым. Но поскольку он очень много работал, я думала… ну, он старше меня, да и я сама уставала. Мне казалось, что все образуется и придет в норму после того, как мы хорошо проведем отпуск…

Диана вновь немного поколебалась, и Эмма молча ждала, когда кузина продолжит горестный рассказ.

— Хотя Ральф был довольно нервным, — через минуту Диана заговорила вновь, — он никогда не выходил из себя. Он чаще, чем раньше, стал делать мне небольшие подарки — одежду, украшения, красивые мелочи, которые мне обычно нравились. — Она отважно взглянула в глаза Эмме. — Я узнала из писем, которые случайно обнаружила, ища его завещание, что он женился на мне в депрессии после ссоры с ней, а полгода назад их любовная связь воскресла. Все это время они встречались. К тому же эта женщина, Сибил, сама была замужем. Она занималась ювелирным ремеслом и сама делала украшения. Думаю, что некоторые из подарков Ральфа были ее творениями, только отбракованными.

Некоторое время ошеломленная Эмма молча смотрела на Диану, затем тихо заметила:

— Несмотря на свой счастливый брак, я люблю тебя достаточно сильно, чтобы понять твою горечь и твои чувства.

— Чувства? Мне сейчас кажется, что у меня столько же чувств, сколько у тех мраморных статуй, что я видела на экскурсиях. Но не беспокойся, — поспешно добавила Диана, — я вполне способна держать себя в руках. Во всяком случае, стремлюсь к этому… — Она сделала паузу, затем твердо продолжила: — Я чуть-чуть погощу здесь у вас, немного приду в себя, а потом вернусь в Англию и буду искать новую работу… может, попытаюсь устроиться по обмену в Америке…

Эмма тут же вскочила и бросилась к Диане.

— Чем дольше ты останешься с нами, тем лучше, — нежно заверила она, обнимая бедняжку. — Мы все любим тебя, и ты нам нужна.

Самообладание покинуло Диану, и слезы полились потоком. А может, это плакало ее разбитое сердце или растоптанная гордость — кто знает.

— Только не говори никому, даже Тео, о… об этой женщине, — запинаясь и глотая слезы, выдавила Диана. — Я не в силах вынести его сострадание или презрительную жалость к женщине, слепой и глупой настолько, что она даже в мыслях не держала, будто ее брак рушится на глазах.

— Я о тебе так не думаю, — возразила Эмма. — И никто из твоих друзей не сделает такого вывода. — Она запнулась. — Но я не скажу ни слова даже маме и отцу.

Диана вытерла слезы и грустно улыбнулась.

— От них невозможно ничего утаить, — печально возразила она. — Мне иногда кажется, что они ясновидящие — тетя Бесси и дядя Том. Они всегда знали, когда я дурно вела себя в школе, даже если мама об этом не догадывалась!

— Согласна! — улыбнулась Эмма. — Но они как пара устриц. Тебе нечего их бояться. Ну а теперь самое время тебе отдохнуть. — Она поцеловала Диану. — Чтобы, как сказано в старой молитве, набраться храбрости снова возродиться.

Через несколько дней, проведенных в счастливой атмосфере дома Александросов, Диана начала приходить в себя. Маленькие Анна и Лиза, похожие как две горошинки в стручке, не могли нарадоваться на свою новую тетю. Особенно их поразили золотистые волосы Дианы. Девчушки влезали к ней на колени и благоговейно прикасались пухлыми пальчиками к ее мягким локонам, требуя показать волшебный пузыречек с золотой жидкостью, которая делает английскую тетю такой не похожей на темноволосых киприоток.

Диана рисовала малышкам портреты домашних любимцев — французского бульдога Бэзила и недавно приобретенных волнистых попугайчиков Фрэнки и Джонни. Девочки приходили в восторг, рассматривая забавные картинки, и просили новых и новых.

Но не только человеческая доброта и любовь, окружающие Диану, несли исцеление страдающей душе. Красота весеннего Кипра, ласковое теплое солнце, ясные звездные ночи, благоухание цветов и резкий запах моря стали еще лучшими лекарствами. Как она была благодарна и людям и природе за свое возрождение к жизни!

Сначала Диана избегала людей, хотя Эмма заверила ее, что она ни словом не обмолвилась об обстоятельствах смерти Ральфа. Знакомые и родственники знали, что он погиб в автомобильной аварии, оставив двадцатичетырехлетнюю Диану бездетной вдовой, и были предупреждены о том, что с бедняжкой лучше не говорить на эти темы, учитывая ее тяжелое моральное состояние. Однако Диана все же продолжала прятаться, когда приходили гости, зная, что ее кузина прекрасно поймет и простит ее за это.