Ширли Джамп - Алгоритм любви

– Постой, Кэлли. Куда ты так торопишься? – остановил он ее за руку.

– У меня завтра ответственный день… – принялась сочинять она отговорки.

– Остынь! – предостерег он ее от необдуманных слов, ощутимо сжимая тонкое пульсирующее запястье. – Не суетись.

Девушка послушно перевела дыхание, кивнула, нарочито вдумчиво заговорила:

– Мне пора идти домой, Джаред. Было очень приятно повидаться с тобой. – Этим было все сказано.

И Джаред отпустил ее.

И она ушла. Он слышал, как колокольчик вновь тренькнул, выпроводив ее за дверь. Джаред даже не оглянулся, изумляясь такому поспешному прощанию. Он тоже ничего не знал о нынешней Кэлли Филлипс.

Блокнот исчез в кармане пиджака. Джареду было не до изысканий.

Он еще мог нагнать Кэлли. Но что бы он ей сказал?

А если это его шанс, второй шанс для них обоих?

Он бросил на стойку деньги и вылетел из бара. Взглядом поймал удаляющуюся Кэлли в тонком жакетике. Игнорируя угрожающее гудение машин, стремительно пересек проезжую часть и, срывая с себя на ходу пиджак, настиг девушку, набросив пиджак ей на плечи.

– Спасибо! – остановившись, рассмеялась Кэлли. – Ты все такой же – воплощение рыцарских добродетелей. Отдышись.

– Да, я такой, – с усмешкой признал он. – Все чего-то выжидающий тупица.

– Не говори так, Джаред, – прошептала Кэлли, понимая, о чем он. – Ничего непоправимого не произошло.

Их взгляды встретились.

– Что это?! – удивился Джаред, когда со стороны бара О'Мелли стали доноситься непонятные завывания.

– Сегодня четверг – вечер караоке, – пояснила Кэлли.

– Тогда вернемся, – повлек ее за собой молодой человек.

– Зачем?

– Я достоверно знаю, что ты любишь петь, и у тебя это здорово получается.

В этот час в баре было уже не протолкнуться. Все галдели, настроение у собравшихся было приподнятым. Выступали на свой страх и риск первые смельчаки. В толпе оставалось еще несколько трезвых ценителей, поэтому мнения разделились на критические и благосклонные.

– Ты считаешь, разумно заходить так далеко? – засомневалась Кэлли.

– Вне всякого сомнения. Тебе отлично удавались песни Мадонны. Намного лучше, чем ей самой.

– Давно это было. Помню только, что ты был худшим певцом из тех, что мне приходилось слышать, – перекрикивая галдящую толпу, объявила Кэлли.

– Зато самый забавный, – заметил Джаред, склонившись к самому ее уху, чтобы не напрягать связки.

Сердце захолонуло в груди у Кэлли.

– В старших классах у нас неплохо выходил дуэт Санни и Шер, – напомнил ей Джаред.

– Боюсь, в наше время этот номер успеха иметь не будет. Сочтут за дурной тон.

– Остается Айк и Тина Тернер – вечная ценность, с этим не поспоришь… Надо выяснить, какие вообще у них есть композиции.

– Верно, – поддержала Кэлли, – пиратам нужен план.

– И фортификация, – добавил Джаред.

Они стали протискиваться сквозь толпу слушателей, многие из которых также ждали своей очереди. Кэлли запуталась ногами в чьем-то беспризорном палантине и чуть не упала, Джаред поймал ее. Глупо хихикая, они продолжили пробираться к цели.

– Вот те, – указала Кэлли в сторону серьезной парочки, – наверное, организаторы. Нужно пойти полистать каталог песен и записаться.

– Заявимся, как дуэт, – придержав Кэлли за руку, проговорил ей на ухо Джаред.

Ему нравилось, как она вздрагивала всякий раз, стоило ему приблизиться к ней, ненароком задеть, легко коснуться.

– Хорошо, – согласилась Кэлли.

– Как думаешь, возьмут нас во второй состав какой-нибудь постановки в Карнеги-Холл?

– Не сомневаюсь, – хихикнув от ребяческого возбуждения, отозвалась она и решительно направилась к сцене, на которой в это время вихлялся юнец с выбеленным ирокезом и, подражая Стингу, вытягивал классический хит «Полицейский».

– Бедняжка надеется прорваться на подмостки «Минуты славы»? – посочувствовал страдальцу Джаред Таунсенд.

– Вероятно, он просто не знает, что здесь идет прослушивание в Карнеги-Холл, – шутливо предположила Кэлли. – Иначе бы спел какую-нибудь оперную арию.

– Нынче все мнят себя певцами, – невзначай заметил Джаред.

– И ты, Брут?! – предосудительно возгласила Кэлли, приняв последнюю его реплику на свой счет.

Джаред воздел обе руки в жесте безоговорочной капитуляции и проговорил:

– Я не Брут, я – моральная поддержка. Петь не умею, сознаюсь заранее. Но на фоне такой бездарности, как я, ты будешь выигрышно смотреться.