Ширли Айртон: Поцелуй Лесли

На всех восьми ярко освещенных этажах рекламного агентства раздавались громкие голоса и смех вперемешку со звуками оркестра. Руководство решило устроить вечеринку для сотрудников именно сегодня, хотя до Рождества оставалось почти восемнадцать дней, – очень многие уезжали из Лондона вместе со своими семьями на праздничные дни.

Войдя в вестибюль, Лесли сразу увидела Марджори Стоун. Когда-то они были близкими подругами, вместе учились в колледже, и именно по рекомендации Марджори ее взяли сюда на работу. Но в последнее время их отношения ухудшились. Лесли чувствовала скрытую неприязнь и зависть со стороны подруги. Сначала ее это насторожило и неприятно поразило, но потом, зная непредсказуемый характер подруги, она решила попросту не обращать внимания.

У Марджори был южный разрез глаз, тяжелые, умело подкрашенные веки и полные чувственные губы. Она любила наряды ярких цветов, оттеняющие смуглый цвет лица и иссиня-черные волосы.

– Привет, Лесли!

– Привет!

В этот вечер на Марджори было плотно облегающее вязаное платье цвета красных маков. Ее улыбка – самодовольная, заносчивая и жеманная – раздражала Лесли так же, как раздражает небольшая, но болезненная рана. Но, взяв себя в руки, она весело спросила:

– Как идет подготовка?

– Великолепно! Все уже в сборе. А ты почему опаздываешь?

– Шла пешком. Немного не рассчитала. А Джефф… он уже пришел?

– Конечно, – ответила Марджори, хитро прищурившись. – Он давно здесь и, по-моему, успел даже переодеться в костюм Санта-Клауса. Так что все идет по плану. И тебе, Лесли, следует поторопиться, а то вдруг еще у кого-нибудь возникнет подобное желание.

Подруга всегда была в курсе всех дел, и от нее, естественно, не ускользнуло преувеличенное внимание Лесли ко второму по значимости человеку в агентстве. Позже Лесли и сама призналась Марджори в своих чувствах к Джеффри и даже поведала о своих планах на Рождество. Впрочем, сейчас она уже жалела о своей излишней откровенности. Марджори отличалась неуемным любопытством и, как водится в таких случаях, любила посплетничать.

– У тебя очень красивые глаза, Лесли, – продолжала болтать она. – Только хочу тебе посоветовать, перед тем как красить ресницы, придавай им форму, загибая концы вверх. Если хочешь, могу порекомендовать тебе моего мастера в косметическом салоне. Это сэкономит тебе массу времени.

– Спасибо, не стоит, – ответила Лесли. – Время, которое другие отводят для макияжа, пожалуй, единственное, что мне удается выкроить, чтобы заняться домом или хоть немного почитать.

– Но тебе же часто приходится встречаться с клиентами, а они в основном… – тут Марджори многозначительно подмигнула ей, – мужчины.

– О Боже, – поморщилась Лесли. – Они заняты только собой, и их совершенно не волнует, как выглядят окружающие. Я, например, крашусь скорее для того, чтобы чувствовать себя увереннее.

Марджори, неодобрительно хмыкнув, укоризненно покачала головой. А Лесли разделась и подошла к зеркалу. В этот вечер на ней было темно-синее вечернее платье с длинными рукавами и довольно глубоким декольте, чуть открывающим ложбинку между грудями. Платье было выбрано с таким расчетом, чтобы подчеркнуть женственность фигуры и благонравие ее обладательницы. Оставшись вполне довольной собой, Лесли подошла к Марджори. Подруги вместе поднялись на лифте и вошли в просторный зал для приемов.

Разноцветные огоньки гирлянд вспыхивали на огромной елке, стоящей в центре. Стены украшали ветки омелы и остролиста. Длинный стол был заставлен большими блюдами с тарталетками с сыром и паштетом, с крабовыми рулетами, с французскими булочками и прочей разнообразной выпечкой. Но особенно выделялись пирожные с начинкой из изюма, кокосовой стружки и засахаренной вишни. Аппетитные запахи кушаний из рыбы, устриц и креветок смешивались с ароматами копченостей и жареных индюшачьих ножек. На краю стола стояло большое серебряное ведро с колотым льдом, в котором охлаждались бутылки шампанского.

На импровизированной эстраде с одинаковой легкостью и весельем оркестр играл как современные, а так и популярные в пятидесятых годах мелодии. Лесли сразу ощутила приподнятую атмосферу праздника. Собравшиеся ели, пили, болтали. Раскаты смеха становились все более громкими и продолжительными.

Выпив для храбрости шампанского, Лесли облизнула губы и в волнении обвела глазами зал. Санта-Клаус стоял около елки и оживленно беседовал с Чарлзом Монтом, непосредственным начальником Лесли, – широкоплечим плотным мужчиной тридцати двух лет, с довольно приятным, хотя и неизменно серьезным лицом. В самом начале их знакомства он, очевидно, из чисто спортивного интереса попытался затащить Лесли в постель, но, поскольку из этого ничего не вышло, сумел вовремя остановиться и остаться с ней в приятельских отношениях.