Сара Андерсон: В водовороте сладострастия

В перерывах между работой Кристина принялась искать информацию о Дэниеле Ли, но, к ее большому удивлению, ничего не обнаружила.

Этот человек смутил ее. Именно он втянул ее в последнюю кампанию ее отца. Если его предложение помочь было искренним, в чем она очень сильно сомневалась, оно больше походило на… попытку извиниться.

Но она не собиралась принимать его помощь. Если честно, она не ждала помощи ни от кого. Кристина давно поняла, что, если не хочешь разочаровываться в людях, не следует полагаться на них. Когда-то она верила, что может доверять Дойлу. Они ведь были помолвлены и во всеуслышание заявили о своей любви. И у них должен был родиться общий ребенок. Но когда Кристина нуждалась в Дойле больше всего, он сбежал. Она, конечно, не винила его, потому что, если бы могла, сама бы сбежала от настырных журналистов.

Но ее сердце по-прежнему болело. Кристина страдала из-за того, что Дойл присылал ей алименты на ребенка, но не хотел знать свою дочь.

А теперь ее отец снова решил попытать счастья на выборах в сенат, и глупо было надеяться, что их с Мэри оставят в покое. Но после встречи с Дэниелом Кристина совсем растерялась и не знала, что ей делать.

Поэтому она не стала ничего предпринимать. Она ходила на работу, заботилась о своей дочери и наивно надеялась на лучшее.

– Кто наша цель на этот раз?

Дэниел посмотрел на Портера Коула, частного детектива, который работал на него в Денвере. Ему не понравилось слово «цель» в отношении Кристины.

– Кристина Мюррей.

– Что мы ищем?

– Ничего.

– Тогда в чем состоит моя задача?

– У меня есть все основания считать, что за ней скоро начнется слежка. Я хочу узнать, кто следит за ней и за ее дочерью, когда и как долго. И я хочу знать, как мне избавиться от преследователей. Подойдет что угодно. Например, ордер на арест.

После личной встречи с Кристиной Мюррей все только усложнилось. Дэниел и раньше считал ее достойной внимания, но теперь мог назвать ее по-настоящему красивой. Волнующая и беззащитная, напуганная и доведенная до отчаяния, она тем не менее обладала внутренней силой, которая делала ее еще более привлекательной.

Портер приподнял бровь, изучая досье Кристины.

– Какие-то особые пожелания?

– Не вмешиваться, если не будет прямой угрозы.

– Понятно. Что-то еще?

– Как всегда, абсолютная секретность.

Портер поднялся и поправил свой пиджак, в котором прятал оружие.

– Прошу прощения, но мне казалось, вы бросили политику.

– Так и есть. Это дело не касается политики.

– Ждите вестей, – сказал Портер, выходя из его кабинета. Судя по выражению его лица, он не поверил Дэниелу, который в кои-то веки говорил правду.

В деле Кристины Мюррей не было политики, оно было личным.

После встречи с ней Дэниел ожидал, что она либо свяжется с ним, как только ее фото снова появятся в Интернете, или просто-напросто исчезнет.

Хотя она не запаниковала, увидев его, а сразу взяла себя в руки и даже сделала несколько выпадов в его сторону.

Дэниел ничего не мог поделать с собой. Он восхищался этой женщиной, и это чувство, с которым он не мог совладать, делало ее опасной. Кристина заставляла делать поступки, которые были напрочь лишены логики.

Например, он заплатил частному сыщику, чтобы тот позаботился о ее безопасности. Дэниел уже успел получить доклад Портера. Коул застукал на горячем какого-то парня, пытавшегося проникнуть в квартиру Кристины, пока та была на работе. Портер притворился одним из жителей этого дома и до смерти напугал злоумышленника. Но и Дэниел и сам Коул прекрасно понимали, что это еще не конец. Кто-то хотел пробраться в жилище Кристины и собрать против нее какие-то доказательства, которые можно будет вынести на суд общественности.

Еще Портер заметил какую-то женщину, слонявшуюся поблизости детского садика. Когда на площадке появились дети, она подошла поближе. Возможно, фотографировала маленькую девочку, чей снимок Дэниел видел на столе у Кристины.

У малышки были тоненькие каштановые волосы, а глаза ярко-голубые, точь-в-точь как у ее матери, правда, в них не было страха, а только чистота и невинность.

Кристина не хотела принимать помощь Дэниела, но она отчаянно нуждалась в ней. Если бы она согласилась поговорить, они могли бы выработать совместный план, как свести к минимуму вторжение в ее личную жизнь и в жизнь ее дочери.

Нет, она не бросится к нему, когда ее фото появится на первых полосах газет и журналов. Она позвонит ему или сбежит только тогда, когда возьмутся за ее дочь.