Джейн Харри - Уберечь любовь

Оноре стремился быть с ней как можно чаще. Сначала Эмили думала, что она единственный человек, с которым он может говорить о свой потерянной возлюбленной, но скоро их беседы приобрели другое направление. Он хотел знать о ней все: мечты, планы, привязанности. Он не сомневался, что Эмили его дочь, и просто старался наверстать упущенное. К тому же он понимал, что жить ему остается совсем немного и общение может быть очень коротким.

Когда наконец Эмили объявила, что ей пора возвращаться домой, он повел настоящую осаду, ненавязчивую, но целеустремленную, пытаясь убедить ее остаться подольше.

— Когда ты рядом, я гораздо лучше себя чувствую, — говорил он, намекая на возможность третьего инфаркта.

Честно говоря, она и сама начала колебаться. Было приятно, жить в доме, где исполняется каждое твое желание. Двери раскрываются сами собой, невидимые руки каждый день меняют белье, каждая трапеза превращается в волшебное пиршество. Надо сказать, что Эмили не была избалована и готовить для себя еду, заниматься уборкой, приводить в порядок вещи и копаться в саду было для нее не в тягость, а привычным делом. Здесь же она поняла, что можно массу времени отдавать удовольствиям, не заботясь ни о чем. Это расхолаживало, но вносило в обиход острый вкус роскоши. Все-таки в богатстве есть свои преимущества.

В этом доме исполнялся каждый ее каприз. И не то чтобы Эмили капризничала, но приятно сознавать, что столько людей стремятся уловить твое желание и исполнить его даже без просьбы.

Но искушение отдаться течению роскошной жизни и ни о чем не думать разбивалось об один неоспоримый барьер: она не могла найти в окрестностях ни одного места, которое не напоминало бы ей о Клоде. Он снился ей каждую ночь. А днем ей все время казалось, что стоит повернуть за угол или обогнуть вон то дерево, как она увидит его. Каждое шевеление шторы на окне вызывало у нее сладкую дрожь предчувствия его появления.

Все это сводило ее с ума. Нет, надо возвращаться домой, в Америку: новая работа, перемена места жительства, незнакомые люди — все это отвлечет ее, поможет забыть. Надо заставить себя жить заново. Эмили понимала, что, оставаясь в доме с Оноре, она невольно продлевает агонию их отношений с Клодом.

— Я бы хотела съездить в Порт-Луи, если вы не возражаете, — сказала она однажды утром как можно небрежнее. — Хочу купить подарки друзьям и моей бывшей соседке.

Она приготовилась к тому, что Оноре будет искать предлог не отпускать ее, но он согласился неожиданно легко.

— Прекрасно, девочка моя. Тем более что у меня в городе важные дела. Пока ты ходишь по магазинам, я ими займусь, а потом просто погуляем по городу. Хорошо?

— Хорошо, — согласилась Эмили.

Когда «роллс-ройс» привез их в город и Оноре вышел, Эмили попросила водителя отвезти ее в «Норманди». Во-первых, она исчезла из отеля, даже не попрощавшись, а во-вторых, хотя Эмили была уверена, что ее счет оплачен, чувствовала, что должна попытаться как-то объясниться с хозяйкой. В конце концов, Жюстин была к ней добра. Хотя, что она сможет ей объяснить, Эмили не представляла.

Когда Эмили вошла в вестибюль отеля, она первым делом увидела Жюстин. Та ахнула, покачала головой и закатила глаза, как это умеют делать только француженки.

— О-ля-ля! А я все утро собираюсь с силами, чтобы позвонить месье Горгульи. Тут к вам кое-кто приехал и дожидается с раннего утра.

Сердце Эмили затрепетало. Нет, этого не может быть. Не надо тешить себя бессмысленными надеждами. Она взяла себя в руки и спросила довольно спокойно:

— Дожидается? Меня? Вы уверены?

— Он сейчас должен спуститься к обеду, можете подождать его здесь, — заговорщицки улыбнулась Жюстин. Затем наклонилась к самому уху Эмили и горячо зашептала: — Это правда? То, что рассказал нам отец Дидье?

Эмили тяжело вздохнула:

— Оноре Горгульи уверен, что это правда. — Что касается меня — не знаю. Я не могу ничего сказать. Просто не чувствую, что мы с ним родственники. И все!

— А вы и в самом деле не знали этого, когда летели сюда? — настаивала Жюстин.

— Конечно, — возмутилась Эмили. — Если бы знала, ни за что бы не прилетела.

— Не могу поверить, — недоверчиво прищурилась Жюстин. — Кто же отказывается от такого отца, как месье Горгульи? Да эта встреча может перевернуть всю вашу жизнь.

Эмили помрачнела:

— Уже перевернула.

— Ой, дорогая, ради Бога, простите… Я не хотела вас расстраивать, — виновато сказала Жюстин и легко коснулась руки Эмили. — Но вы должны понимать, что он в любом случае не позволил бы Клоду жениться на вас. Поэтому, может быть, все повернулось к лучшему. В другом случае разочарование было бы сильнее.