Джейн Харри: Уберечь любовь

Бог с ним, с отпуском, уговаривала она себя по дороге в «Норманди», надо отсюда уезжать, и побыстрее!

— Мадемуазель? — Она почувствовала, как кто-то осторожно дотронулся до ее локтя, и остановилась — перед ней стоял старик клерк из «Берингс & Берингс».

— Что-то не так? — удивленно спросила она. — Я что-нибудь у вас забыла?

— Нет-нет, прошу вас, — перебил ее клерк, сурово глядя на нее. — Не надо этого делать, мадемуазель!

— Чего не надо делать? — опешила Эмили.

— Уезжайте отсюда, и как можно скорее… — Старик, казалось, совсем не слушал ее. — Вы не должны были сюда приезжать вообще!

— Простите, но я не понимаю, о чем вы говорите, — нахмурилась Эмили. Тем более что она догадывалась, о чем ведет речь старый клерк. Но одно дело, когда ты сам принимаешь решение, и совсем другое — когда тебе чуть ли не приказывают его принять.

— Вы зря считаете, что раз я старик, то ничего не помню. — Взгляд его был колюч и холоден. — Думаете, я не вижу, как вы на нее похожи?..

— На кого? — Эмили продолжала делать вид, что ни о чем не догадывается.

— На вашу мать, на маленькую Люси. Эмили напряглась и постаралась говорить как можно небрежнее: — Извините, но я по-прежнему не очень понимаю. Мне известно, что мама однажды была здесь, но…

— Да, была… И не одна, — резко перебил ее старик. — С ней была эта девушка, ее сестра.

Эмили ошарашенно захлопала ресницами.

— Вы хотите сказать, что тетя Рейчел тоже приезжала сюда, на Маврикий? Знаете, теперь я уж совсем ничего не понимаю!

— Вот именно: вы даже представить себе не можете, как много вы не понимаете. — Он помолчал. — И не надо вам ничего понимать. — Взгляд его неожиданно смягчился. — Уезжай отсюда, девочка, пока снова не случилось беды. Если останешься, то будешь всю жизнь сожалеть, что не послушала меня!

Позже много раз Эмили вспоминала эти слова. И всегда жалела, что из обычного женского чувства противоречия не последовала его совету.

— Жюстин, а до озера Надин отсюда далеко добираться? — небрежно поинтересовалась Эмили у хозяйки, когда вернулась в отель.

— Зачем вам туда? — Жюстин внимательно посмотрела на девушку.

— Я в путеводителе прочитала, что это самое красивое место на всем острове, — солгала Эмили, присаживаясь за столик.

Хозяйка нарочито медленно поставила на стол поднос и, сев рядом с Эми, произнесла чуть ли не по слогам:

— Не в моих правилах вмешиваться в личные дела постояльцев, но… Не могли вы это прочитать ни в каком путеводителе. Чтобы туда добраться, надо миновать подпольные плантации коки, которых полно в лесу. А парни с плантаций, как вы догадываетесь, не очень любят свидетелей. Так что без особой нужды туда никто не суется, кроме Горгульи, разумеется.

— Горгульи? — переспросила Эмили. — Это что, какое-нибудь особо свирепое местное животное?

— На Маврикии нет животных, тем более свирепых. Здесь только птицы, между прочим очень редкие. А Горгульи — это местный клан, им принадлежит почти половина острова, в том числе и земли вокруг озера. Только они без опаски могут до него добираться.

— Видимо, они и возглавляют местную наркомафию, — понимающе кивнула Эмили.

— Как ни странно, нет, — улыбнулась Жюстин. — Свои земли они настолько решительно очистили от наркодельцов, что те теперь предпочитают с ними не связываться.

— А с ними самими можно как-нибудь связаться?

— Горгульи не из тех, с кем можно запросто познакомиться. Они сами выбирают тех, с кем хотят иметь дело. Вряд ли на всем острове кто-нибудь рискнет представить им вас. Во всяком случае, не я… И ни один из тех, кого я знаю… — Жюстин пожала плечами, вздохнула, как-то жалостливо поглядела на юную американку и отошла к стойке.

Эмили осталась одна со своими мыслями, которые никак не хотели выстраиваться в какой-то определенной последовательности. Они наскакивали друг на друга, обгоняли сами себя и в конце концов связались в один плотный клубок неразрешимых проблем. Кто этот красавец на фотографии? Почему мама никогда не рассказывала ей о семейной тайне? Догадывался ли о чем-нибудь отец? И при чем тут тетя? Голова Эмили заболела, кровь застучала в висках. Ей уже не нравился этот уютный белый город, улыбчивая Жюстин, тайны ее матери, она сама, так опрометчиво кинувшаяся на поиски приключений. Вышла бы себе замуж за Боба, была бы примерной домохозяйкой, и никаких тебе таинственных ключей в экзотических засохших фруктах.

Эмили потерла переносицу. Посмотрела по сторонам и подумала, что самое лучшее, что она сейчас может сделать, это попробовать спрятаться от себя самой. Уйти в прохладный номер, растянуться на свежей льняной простыни, закрыть глаза и ни о чем не думать…