Дайан Левинг - Дайан Левинг

— Да, о таком каждый хотел бы забыть, — со вздохом пробурчала Дебора, сказав это скорее для себя, чем для собеседницы.

Но Маргарет расслышала эту фразу и заинтересовалась:

— Я не очень поняла, тетя, о чем ты говоришь…

— Не обращай внимания, дорогая. Просто я не хочу говорить о тех вещах, которые будут неприятны твоей маме. Я уже жалею, что затронула эту тему. — Она так поежилась, что Маргарет поняла, что поставила ее в неловкое положение.

— Не переживай так, Дебби. Я вовсе не хотела обидеть тебя.

— Все хорошо, Марго. Только давай уйдем отсюда, мне что-то неуютно здесь, — сказала она, схватив сумочку и приподнявшись на стуле.

— Если ты настаиваешь, мы закажем такси и поедем в другой ресторан.

— Нет, нет! — запротестовала Дебора. — С меня довольно приключений на сегодня. Извини, но я предпочла бы вернуться в Грандинсон-холл и хорошенько отдохнуть.

Марго не поняла, что именно Дебора называла приключениями, но не стала уточнять и, попрощавшись с ней, тоже отправилась домой. Случайно оброненная фраза тети по поводу прошлого Адель очень ее заинтересовала, но, поскольку усталость давала о себе знать, она крепко уснула, и на следующий день в ее памяти ничего не всплыло, кроме образа чудаковатой тетушки из Парижа.

В дверь постучали. Ник оторвался от книги и пошел открывать.

— Привет, Джордж! Рад тебя видеть, проходи. Правда, мамы сейчас нет дома, ты же знаешь ее работу.

— Здравствуй, Ник! Только я пришел не к Эмили, а к тебе.

— Хочешь чего-нибудь перекусить или кофе?

— Спасибо, не откажусь от чашечки крепкого кофе.

Они проследовали на небольшую кухню. Ник принялся варить кофе, а Джордж устроился на маленьком диване слева от входа.

— Как поживает сорванец Билли и Нэнси? — спросил Ник.

— Мы очень переживаем за него, Ники. Помнишь, я говорил тебе, как мы собираемся поступить.

— Конечно,

— Так вот: я порекомендовал моей начальнице тебя на мое место и она согласна встретиться с тобой и обсудить все условия.

Ника явно озадачило это предложение.

— Я очень благодарен тебе, Джордж, но ты же знаешь, как я не люблю этих богатых куколок, они только и умеют, что сорить деньгами. А уж прислуживать им, открывать дверцы машины! Даже страшно об этом подумать!

— Ты не горячись, парень, а хорошенько подумай о матери и сестре. На этой работе хорошо платят. Ты сможешь содержать их и себя в достатке. К тому же мисс Грандинсон вовсе не чванливая богачка, она добрый человек и уважительно относится ко всем своим служащим.

— Да, ты, конечно, прав. С тех пор как я потерял работу на фабрике, мама набрала много дополнительной работы, ведь нужно как-то платить за обучение Мадж.

— А я о чем тебе толкую! Давай-ка надень пиджачок получше и отправляйся прямо к Маргарет Грандинсон!

— Как звучит! По имени и не скажешь, что она сама доброта, — сказал Ник.

— Я очень ее уважаю и надеюсь, ты не опозоришь меня перед ней и оправдаешь мое доверие.

— Ты же знаешь, я не боюсь работы, так что можешь быть спокоен.

— Ну вот и решили! Теперь можно выпить кофе, — сказал удовлетворенный Джордж. Он был уверен, что племянник его не подведет.

До сих пор Нику не везло: то ему попадался нечестный хозяин, пытавшийся повесить на него свои махинации, то его выгоняли за то, что он подбивал рабочих требовать повышения зарплаты. На последнем месте работы он и вовсе оскорбил шефа в ответ на несправедливость, за что его чуть не посадили в тюрьму. В последние две недели Ник усиленно старался найти хоть какой-нибудь заработок.

Поэтому предложение Джорджа было весьма кстати, несмотря на его неприязнь к богатым людям.

Он твердо решил, что возьмется за эту работу и приложит максимум усилий, чтобы задержаться там как можно дольше.

Маргарет уже выходила из кабинета, когда раздался телефонный звонок.

— Здравствуй, дорогая! Как дела? — услышала она голос Родерика.

— Привет, Род, — ответила она потухшим голосом. — Извини, я очень спешу и не могу долго говорить.

— Понимаю… — Он как всегда почувствовал, что она не горит желанием слышать и видеть его, но это еще больше усиливало его настойчивость и вселяло уверенность, что в конце концов он добьется своего и что она лишь небольшое, но очень важное препятствие на его пути. — Я все понимаю, — повторил он. — Просто мне хотелось услышать твой голос, я очень соскучился по тебе. — Тон его был таким умоляющим, что Маргарет стало стыдно за свою резкость.