Даниэла Стил: Джонни-ангел

— Хочешь, заедем за твоими? — предложил Джонни. Он имел в виду братьев и сестер Бекки, которые учились в соседней школе. Ему нравилось помогать людям, поэтому он довольно часто предлагал подруге разные мелкие услуги.

— А у тебя есть время? — спросила Бекки. К подобным предложениям с его стороны она привыкла, к тому же в глубине души они оба не просто знали, что когда-нибудь поженятся — Бекки и Джонни уже чувствовали себя супружеской парой, и многие повседневные заботы давно стали для них общими. Бекки и Джонни никогда не говорили об этом вслух; это была одна из тайн, которые связывали их в последние годы, да и слова им были не особенно нужны. Они были настолько близки, что прекрасно обходились и без слов.

— Конечно, для тебя у меня всегда есть время, — улыбнулся он, и Бекки, привычно скользнув на пассажирское сиденье, включила радио. О том, какую станцию слушать, даже разговора не возникло: им нравилась одна и та же музыка, одни и те же люди, одна и та же еда. Бекки любила смотреть, как Джонни играет в футбол, а ему нравилось танцевать с ней и подолгу разговаривать по телефону вечером после работы. Правда, он частенько заезжал к Адамсам по дороге домой, однако даже в такие дни Джонни обязательно звонил ей поздно вечером после того, как заканчивал делать домашние задания. Мать Джонни даже называла их с Бекки «сиамскими близнецами», которые, как известно, не могут жить друг без друга даже после хирургического разделения.

Школа, в которой учились младшие братья и сестры Бекки, находилась в четырех кварталах. Когда Джонни подъехал к воротам, все четверо уже ждали во дворе, и Бекки махнула им рукой. Орава юных Адамсов бросилась к машине и набилась на заднее сиденье, как только сестра открыла дверь.

— Привет, Джонни! — хором сказали мальчишки, а старший, двенадцатилетний Питер, вежливо поблагодарил приятеля сестры за то, что тот заехал за ними. Все младшие Адамсы были славными, воспитанными детьми. Марку было одиннадцать, Рейчел — десять, а самой младшей Сэнди — семь. Жили они очень дружно и до сих пор скучали по отцу. Им всем его не хватало — даже Сэнди, которая отца помнила весьма смутно. После его смерти все заботы о детях легли на плечи матери, которой приходилось много работать, чтобы прокормить семью. От горя и забот Памела Адамс выглядела на добрый десяток лет старше своего возраста. Подруги не раз советовали ей начать встречаться с каким-нибудь подходящим мужчиной, но она только смотрела на них как на сумасшедших и отвечала, что бегать на свидания у нее нет времени. Но дело было не только в этом. Бекки догадывалась, что ее мать до сих пор продолжает любить своего погибшего мужа, с которым была знакома еще со школы, и ей претит даже мысль о том, чтобы встречаться с кем-то другим.

Когда Джонни довез все семейство до дома, Бекки поцеловала его на прощание, а он в ответ взмахнул рукой и умчался. Проводив взглядом удаляющуюся на полной скорости машину, Бекки с братьями и сестрами направилась в дом, усадила всю ораву за стол, а сама стала собираться на работу. Ее мать должна была вернуться только через два часа — она руководила местной школой парикмахеров и часто не успевала вовремя приехать домой, чтобы накормить детей обедом. Памела Адамс по-прежнему оставалась приятной и миловидной женщиной, несмотря на все удары судьбы. Ей и в самом страшном сне не могло привидеться, что она останется одна с пятью детьми.

Вечером Джонни снова постучал в дверь дома Бекки. Выглядел он усталым, но довольным. Он немного посидел с Бекки на кухне, съел сэндвич, поболтал с Памелой, пошутил с детьми и около десяти отправился домой. Как и всегда, его дни были до предела заполнены событиями и делами.

— Просто не верится, что вы уже закончили школу. Кажется, еще недавно вам было по пять лет и вы на Хэллоуин ходили по домам и требовали угощение, — сказала с улыбкой Памела, когда Джонни поднялся с низенькой кухонной скамейки. Он был довольно высок, в средней школе Джонни успешно играл в баскетбол, но потом увлекся футболом и легкой атлетикой. Спокойный, работящий, он очень нравился Памеле, и она надеялась, что когда-нибудь Джонни с Бекки поженятся. И она горячо надеялась, что Джонни будет жить долго — дольше, чем ее покойный муж. Свой брак Памела считала удачным и скорбела только о том, что Майк так рано оставил ее вдовой.

— Спасибо тебе за платье для Бекки, — негромко добавила она. Памела была единственной, кто знал о его подарке. Даже своим родителям Джонни ничего не сказал.