Барбара Макмаон: Заоблачные высоты любви

По выражению его лица Бетан поняла, что он говорит совершенно серьезно. Тем не менее она хотела было решительно отказаться, но одна мысль остановила ее.

Ведь она надеялась найти в Кишари своего отца. И если принять предложение шейха, — это поможет ей в поисках. Наверняка особой гостье шейха дадут больше сведений, чем обычной туристке, а ей необходимо разыскать разных людей, посетить разные места…

— Скажем людям, что вы приехали повидаться со мной и моей семьей. Если они решат, что мы с вами намерены пожениться, это их дело. Через несколько недель вы уедете, за это время я постараюсь закончить переговоры и подписать соглашение. А до отъезда вы будете моей почетной гостьей.

— Не представляю, что из этого выйдет. Мы ведь с вами даже незнакомы.

Бетан еще ни разу не влюблялась, а лишь мечтала когда-нибудь встретить особенного человека с такими же вкусами и интересами, как у нее самой. Даже в самых безудержных фантазиях ей и в голову не могло прийти, что жизнь столкнет ее не с кем-нибудь, а с самим шейхом. Вместе с тем она с удивлением чувствовала, что этот мужчина успел ее сильно заинтересовать. Не могла же она влюбиться в совершенно незнакомого ей человека! Тем более вот так сразу, с первого взгляда! Разве только сказалось нарушение биоритма… ведь за короткое время она оказалась в совершенно ином часовом поясе…

Он говорит, им предстоит играть роль не влюбленных, а просто очень хороших знакомых. Мысль узнать его ближе показалась ей соблазнительной.

— Вы хорошо все продумали? А что вы скажете, если спросят, как мы с вами познакомились? Почему мы понравились друг другу?

— Может, нам еще сообщить, что мы влюблены? — с усмешкой предложил он.

Его тон и холодный взгляд неприятно кольнули Бетан, дав ей понять, что он и думать не думает о такой чепухе, как любовь. Впрочем, ведь и она вовсе в него не влюблена. Сильный интерес к необычному, загадочному мужчине — вот и все, что она чувствует. А когда они познакомятся поближе, наверняка в нем обнаружатся какие-нибудь малопривлекательные стороны.

— Мне кажется, что даже в договорном браке между партнерами должны быть хотя бы дружелюбие и взаимопонимание, — заметила она с деланой улыбкой.

— А вы не допускаете, что я способен быть дружелюбным? — произнес он бархатным голосом и, слегка нагнувшись к ней, отвел упавшую ей на щеку прядку волос. Его темно-карие глаза оказались так близко, что она различила в них золотистые искорки. От его близости у нее закружилась голова, возникло безумное желание погладить его по лицу, испытать вкус его поцелуя.

Это забвение длилось не больше секунды, после чего Бетан слегка отстранилась, стараясь овладеть собой. И приготовилась решительно отказать ему, но, вспомнив об отце, осеклась.

— Нет, почему же? — уступила она.

— А вы? — Его глаза затягивали, гипнотизировали, приковывали к себе. Она так же не в силах была оторвать от них взгляд, как взлететь в небо без самолета.

— Конечно, я тоже могу вести себя с вами вполне приветливо. Но только без этих телячьих нежностей!

— Договорились, без телячьих нежностей! — весело согласился шейх. — Вы будете называть меня Рашидом, а я вас — Бетан. На публике прошу вас выказывать ко мне глубокую симпатию и преданность.

— А наедине? — слегка воспрянув духом от его мальчишеской улыбки, поинтересовалась она.

— Мне достаточно того, о чем я сказал, но я пойму вас, если вы предпочтете более сдержанные отношения.

В его глазах таилась усмешка, и она смутилась, не понимая, говорит он серьезно или шутит.

— Фатима поедет с вами на мою виллу у моря, где и должна была остановиться Хайле. Там вы будете предоставлены самой себе. Но разумеется, я ожидаю вашего присутствия на нескольких светских приемах. А также хотел бы, чтобы вы убедили мою мать в том, что брак между нами действительно может состояться.

— Вашу мать? Вы собираетесь ее обмануть?! Да вы ненормальный!

Хотя у Бетан не было с матерью очень близких отношений, но она никогда не решилась бы ей солгать. Может, шейх не ладит со своей матерью?

Он вдруг стал совершенно серьезным.

— Видите ли, я не могу допустить, чтобы сорвалась сделка, которую я готовлю с отцом Хайле, тем более на столь поздней стадии. Здесь имеются некие люди и группировки, настроенные против планируемого соглашения. Например, министр финансов. Он сразу поднимет шум и истолкует побег Хайле как оскорбление для нашей страны, поскольку спит и видит, как бы ускорить переговоры. А в принципе даже лучше, что все так обернулось. Аль-Бенкура будет чувствовать себя виноватым за поступок дочери и с большей готовностью уступит в тех пунктах, которые мы еще не согласовали.